— А он просто устранился?
— Он отошел, словно не имел никакого отношения к Микаэлу Леоновичу, отстранился.
— Вы в это время уже были вместе с Микаэлом Леоновичем?
— Да, но еще неофициально.
— То есть вы видели, как все было?
— Да, я видела это все. Более того, как корреспондент газеты «Советская культура» я присутствовала на том художественном совете в Большом театре, где решался вопрос о балете «Девушка и Смерть». Микаэла Леоновича на этом худсовете не было. В итоге за день до премьеры балет сняли с постановки.
— Кошмар!
— Это была очень серьезная травма для Микаэла Леоновича. Тогда произошел разрыв в их отношениях с Родионом Щедриным. Правда потом, через какое-то время, Микаэл Леонович позвонил Родиону Константиновичу и сказал: «Родион, никакой балет не стоит нашей дружбы». И они вновь стали общаться. И в этом — весь Таривердиев, его жизненная позиция, его отношение к дружбе. Он был выше обид. Он был очень благороден. Его великодушие, доброта, расположенность к миру, к людям — они всегда превалировали над всем остальным. Даже после всех своих переживаний, даже после таких разочарований и таких трагедий, как с этим балетом.
— Но тем не менее, говорят, Большой театр он обходил стороной очень долго...
— И даже на машине, если нужно было проехать мимо него, делал крюк, лишь бы его не видеть. Когда «Девушку и Смерть» сняли, Микаэл Леонович с досады выкинул ноты балета в мусоропровод.
— Опять — кино! Просто бери — и снимай!
— Да, жизнь Микаэла Леоновича изобилует яркими событиями.
— Он реально выбросил партитуру в мусоропровод?
— Выбросил, но, слава богу, в театре сохранился весь нотный материал, и я потом его забрала. Это потрясающая музыка, очень интересная. Впрочем, как и все, что писал Микаэл Леонович.
— Ну потом-то этот балет был где-то поставлен?
— Нет. Он так и остался в столе. Как и еще один балет — «Герника», второе название — «Девочка на шаре». Он навеян картинами Пикассо. Его вообще никто никогда не слышал.
— Почему? Как так получилось?
— Микаэл Леонович много писал для кино — его музыка звучит в более чем ста кинофильмах, в театральных постановках. Но огромное количество музыки он писал не на заказ, а просто потому, что не мог не написать. Очень часто музыка буквально «приходила» к нему сама. И ему оставалось ее только записать.
— Вы были тому свидетелем?
— И не раз. Так было, например, с симфонией для органа «Чернобыль». Она пришла к Микаэлу Леоновичу внезапно. Он сел в своей домашней студии за инструменты, включил магнитофон и сыграл ее целиком, от начала до конца. А потом уже записал все нотами. Как он говорил, в такие моменты чувствовал себя приемником, который улавливает какую-то музыкальную волну. Первого января 1988 года эта симфония прозвучала в Концертном зале имени Чайковского в исполнении Гарри Гродберга. А премьера ее состоялась чуть ранее, в ноябре, в Челябинске.
— А когда Микаэл Леонович ее написал? Сразу после трагедии?
