— Нет, все началось еще раньше. Случай свел его с режиссером Тбилисского оперного театра Георгием Геловани. Они оказались в одно время в клубе санатория, и Геловани услышал, как мальчик подобрал на рояле только что услышанное им по радио произведение Чайковского. Геловани это так впечатлило, что он предложил Микаэлу попробовать написать балет.
— Вот это да! Невероятно!
— Но факт! Либретто написал сам Геловани. А Гарик, и довольно быстро, — музыку. Это были два одноактных балета. Так что свою жизнь в профессии Микаэл Леонович начал именно как композитор. Потом эти балеты шли на сцене оперного театра каждое воскресенье в течение всего сезона 1947—1948 года. А исполняли их учащиеся Тбилисского хореографического училища.
— Сколько лет было тогда композитору? У него от успеха голова не закружилась?
— Ему было шестнадцать. Дома к его успеху отнеслись довольно спокойно, так что голова у него не закружилась. Но, конечно, он был очень горд, что все получилось. И что ему, как взрослому, заплатили настоящий гонорар.
— На что же он его потратил?
— На шляпу! Он очень хотел выглядеть солидно. Поэтому купил себе модную шляпу и сфотографировался в ней.
— Такой ранний дебют — наверное, он стал местной знаменитостью?
— Конечно, пресса не могла не заметить такое событие. Об успешной премьере написали в газете, похвалили юного композитора. Но юный композитор был задет словом «юный»! Почему не «молодой»? Он считал, что заслужил именно это определение. А насчет «знаменитости»... Нет, Микаэл Леонович говорил, что знаменитостью он не стал. То, что с ним произошло, было тогда в порядке вещей. Это было время талантливых людей.
— Знаю, что Микаэл Леонович очень гордился тем, что был учеником Арама Ильича Хачатуряна. А где маэстро заметил композиторский талант Таривердиева?
— Это случилось в Институте имени Гнесиных, на вступительных экзаменах на композиторское отделение. Таривердиев получил по специальности пять с плюсом — и это означало, что теперь ему не надо сдавать остальные экзамены, так как у него был красный диплом. Ему объявили, что он зачислен в институт. Все произошло так быстро и неожиданно, что он даже не успел обрадоваться. Вышел из института, не спеша побрел по улице и, погруженный в свои мысли, не обратил внимания на настойчивые автомобильные гудки. Оказалось, что мимо ехал Хачатурян и, заметив своего будущего ученика, сказал шоферу посигналить и остановиться. «Что же ты ничего не видишь? — засмеялся Арам Ильич. — Поздравляю тебя! Ты въехал в институт на белом коне». Хачатурян уехал, и тут Микаэл Леонович наконец осознал, что произошло, и почувствовал себя абсолютно счастливым. На радостях он почти побежал, по пути оказалось кафе-мороженое, он влетел туда и заказал мороженое. Много мороженого. Как выяснилось, он незаметно съел полтора килограмма! Ну, конечно же, на следующий день проснулся с ангиной.
— Как это по-мальчишески!
— Знаете, какое домашнее имя было у Микаэла Леоновича? Балик. В переводе с армянского — малыш. Так в детстве звала его мама. Со временем, даже не помню, когда это произошло, привилегия называть его так перешла ко мне.
