Началась новая страница нашей жизни. Уход мужа маму сломил. Говорю об этом с ее разрешения, она надеется, что мой рассказ поддержит женщин, оказавшихся в похожей ситуации. Пытаясь спастись от депрессии, мама начала искать утешение в алкоголе. Скандалов не устраивала, компаний не водила. Наоборот, была тихой и грустной. Выпивала несколько стаканов, уходила в свою комнату и ложилась на кровать. Просыпаясь, снова выпивала и проваливалась в сон. Срывы продолжались по три-четыре дня. Все это время я была предоставлена самой себе, но в школу ходила, уроки делала. А соседи подкармливали.
Мама устроилась в ресторан официанткой. После успешной карьеры артистки, аплодисментов, сцены, думаю, непросто вот так кардинальным образом изменить жизнь. Она продолжала меня воспитывать как могла. А папа года полтора не появлялся вообще.
Наконец приехал. Мама была на работе, он открыл дверь своим ключом. Сказал, что привез деньги, положил их на тумбочку. Погладил меня по голове, спросил: «Ну, как твои дела? — и не выслушав ответа, завершил разговор. — Вот тут на листочке я написал номер телефона — если что, звони». Они с Мариной переехали в Тверь, на ее родину.
Подавать на развод отец не торопился. Штамп о расторжении брака родителям поставили, когда мне исполнилось четырнадцать. Он бывал у нас. Нечасто — раз в три месяца, а то и реже. Мама никогда не запрещала: «Ты имеешь право видеться со своей дочерью». Спустя годы папа скажет: ушел, мол, из-за пьянства жены. Будто забыл, что она могла сломаться из-за его предательств и постоянных измен! Ко всему прочему, отец и сам мог пропустить рюмку-другую. Не хочется развенчивать образ кумира, но скажу, что в отличие от тихой мамы выпивший Василий Федорович — человек буйный. Помню историю (я была совсем маленькой, года четыре), как подгулявший отец порвал советский паспорт со словами: «Я — вольный цыган, этот документ мне без надобности».
С Мариной, его новой женой, у нас отношения не сложились. Совсем. Был случай: папа привез меня в Тверь. Накормили ужином, уложили спать. Ночью я проснулась, Марина выговаривала Василию Федоровичу на кухне: «Мне прошлое твое не нужно!» Отнесла эти слова на свой счет, обиженно спряталась с головой под одеяло.
