— Нет свободных мест, иди на флейту.
Я воспротивилась:
— Не хочу!
Потом родители признались: «Мы специально все подстроили». В пятилетнем возрасте у меня обнаружилась страшная аллергия на многие продукты, началась астма, надо было развивать легкие. И они подговорили директора музыкальной школы отправить меня на флейту, о чем я потом нисколько не жалела.
После первого тура во ВГИКе вернулась домой, но дозвонившись в институт, выяснила, что второго вообще не планируется, Владимир Грамматиков добирает только иногородних студентов в уже почти сформированную мастерскую. Примчалась, понравилась мастеру, он решил мою судьбу. Но тут меня ждал сюрприз: обучение иностранцев стоит огромных денег. В учебной части спрашивают:
— Ты вообще откуда?
— Мама с Украины, папа русский, а я родилась в Латвии.
— Какая же ты иностранка? На бюджет мы тебя взять не можем. Обучение будет стоить три тысячи долларов в год как для «коммерческой русской».
Пошли навстречу! Звоню маме:
— Осилим?
— Столько потянем.
К тому моменту «челночный бизнес» мамы перерос в два магазина одежды, да и папа потихоньку стал ей помогать.
У Института кинематографии свои преимущества: рядом учатся операторы и режиссеры, им нужно снимать учебные работы, в которых они задействуют актеров-студентов. Я встала перед камерой гораздо раньше, чем ребята из театральных институтов. На первом и втором курсе был такой предмет, как озвучка — фильмов, мультиков. Приобрела очень полезный навык.
В дипломном спектакле «Последние» по Горькому я играла старшую сестру Надежду — суку коварную. В «Трех сестрах» досталась роль Ольги. А еще педагог по сценической речи Юлия Георгиевна Жженова приобщила нас на третьем курсе к поэтам Серебряного века. Так родился литературный спектакль, где звучали стихи Рильке, Цветаевой, Пастернака. А я исполняла, можно сказать, смертельный номер: в течение тридцати пяти минут в одиночку рассказывала со сцены историю Черубины де Габриак.
