Я знала, что это не каприз: у Талгата действительно не было возможности устроить свадьбу. Известный актер, которого все обожали, на самом деле жил совсем небогато. В детстве, чтобы дать сыну образование, мать даже была вынуждена отправить его в интернат. Талгат рассказывал, что походил тогда на волчонка. Он страдал рахитом, все над ним смеялись, оттого решил стать сильным и начал заниматься спортом. Потом работал на заводе, поступил в цирковое училище в Москве. Сыграл первую роль в кино — белогвардейского поручика и отъявленного мерзавца в фильме «Баллада о комиссаре» режиссера Александра Сурина. Затем поступил во ВГИК, в мастерскую Сергея Герасимова и Тамары Макаровой.
Когда мы познакомились, Талгат был единственным кормильцем в семье. Его мама не доработала положенных лет, не оформила нужные документы и осталась без пенсии. Брат Борис отбывал срок, и статья была не из приятных. Еще у него была сестра, но о ней никогда не вспоминали, а на мои осторожные вопросы отмалчивались. Помощи моих родителей он не принимал. Единственное, что им позволил, — купить необходимое, когда родилась наша дочка.
Хотя я выросла в обеспеченной семье, меня не страшили бытовые трудности. Как результат сегодня многое умею: если выгонят из кино, смогу работать даже в строительной бригаде. А тогда начала шить мужу рубашки и брюки, вязала свитера. Ему это нравилось, хвастался: «Это сшила Венера!» Одно время даже строчила платья, которые свекровь продавала на вещевом рынке. Вот только готовить поначалу не получалось. Как-то решила на день рождения Талгата удивить кулинарным мастерством и приготовила национальное блюдо — манты. Гости, попробовав, стали переглядываться: «Ты молодец и умница, только в следующий раз не забудь посолить...» Сквозь землю чуть не провалилась! Но муж редко подпускал меня к плите. Говорил, что огонь и пища — это мужское занятие! Как он делал плов! Никогда такого больше не пробовала!
А еще Талгат стал моим тренером по карате, которым занимался со студенческих лет. Однажды по линии бюро кинопропаганды он поехал на встречу со зрителями в Джамбул, город в Казахстане. Днем раздался звонок: «Пожалуйста, приезжай». Меня встретили и сразу повезли в кинотеатр. Оказалось, Талгат решил, что мы должны быть на сцене вдвоем, чтобы продемонстрировать несколько ката — показательных выступлений по карате и кунг-фу. А до моего приезда он весь вечер рассказывал зрителям, какие у жены успехи в тренировках. Для меня это стало полнейшей неожиданностью! Я была такой счастливой, окрыленной. Бесконечно благодарна Талгату за ту уверенность, которую он в меня вселял. Благодаря ему я навсегда избавилась от детских комплексов неполноценности.
После каждой встречи со зрителями Талгат приносил все записки, которые ему присылали. Женщины часто писали с упреком: «Вы так много говорите со сцены о своей жене, не оставляете нам никакого шанса!» Конечно, мне было приятно.
Талгат стал мне не только мужем. Он стал моим наставником, отцом, братом, другом, подругой — моим миром. Меня растили в убеждении, что главное — это материальный достаток, говорю это не в упрек родне, так считали все вокруг. А Талгат объяснил, что есть ценности куда более важные. Родители как правоверные советские граждане были атеистами, а он говорил со мной о Боге. Талгат будто снял шоры с моих глаз, и я увидела мир во всей его красоте и многогранности. Каждый день, уложив спать дочь, мы долгими часами беседовали — обо всем... Муж мечтал попробовать себя в качестве режиссера, писал сценарии для фильмов, мультфильмов, театральные пьесы, тексты для песен, например «Русские березы». Музыку сочинил его друг — композитор Евгений Ширяев. Певец Мансур Ташматов, который представлял СССР на конкурсе «Золотой Орфей» в Болгарии в 1978 году, удостоился награды за исполнение песни Талгата. Я становилась первым зрителем, слушателем, цензором. Это было лестно: по сравнению с ним считала себя очень глупенькой. У меня не было сомнений, что он талантлив во всем. Если мне что-то не нравилось, искренне считала, что это от недостатка знаний. В дальнейшем эта убежденность сыграет дурную службу.
