С самого первого дня куда бы я ни шла, Талгат был всегда рядом. Думала, это в порядке вещей, ведь партнеры должны общаться. Мы отсняли пробы и разъехались: я — в Алма-Ату, Талгат — в Ташкент. Впереди брезжило окончание школы, так что когда меня утвердили, я от роли все-таки отказалась. В ответ на бесчисленные звонки из Фрунзе смущенно что-то мямлила, извиняясь. Все решил оператор-постановщик. Если остальные говорили со мной деликатно, он не церемонился: «Ты чего выпендриваешься? Что о себе возомнила?» Все во мне взыграло: неужели они думают, что набиваю себе цену? Необходимо поехать и объясниться! Но едва вошла на студию и вновь увидела Талгата, словно другой мир открылся — судьба моя была решена и медицина лишилась ценного сотрудника!
Начались съемки и наше тесное общение.
Сколько себя помню, всегда была закомплексованным ребенком. Дескать, простите, что я есть. Никогда не ходила на танцы, не дружила с мальчиками. Мой мир ограничивался семьей и книгами. Была довольно инфантильной, лет до пятнадцати вообще не представляла, откуда берутся дети. Талгат ухаживал очень деликатно. Действуй он с натиском, я наверняка испугалась бы, но его искреннюю дружбу принимала с открытым сердцем.
Им невозможно было не восхищаться. Как раз вышел фильм «Пираты ХХ века», и на Талгата обрушился шквал зрительской любви. Да я сама посмотрела этот фильм раз двадцать. Частенько нам срывали съемки: восторженная толпа поднимала любимого артиста на руки и с возгласом «Салех!» уносила его с площадки. Он к этим проявлениям популярности относился с благодарностью, был открыт и внимателен к людям, это подкупало. Таким оставался всегда.
Все развивалось стремительно. Я понимала, что Талгат — привлекательный мужчина и не обделен женским вниманием. Так случилось, что однажды подслушала бурное объяснение. В ответ на рыдания влюбленной поклонницы он сказал, что не может без Венеры, сердцу не прикажешь. К слову, на следующих картинах некоторые его поклонницы ездили вместе с нами на съемки, снимали номера в тех же гостиницах, иногда даже с нами обедали. Но я не ревновала. Все внимание Талгата было обращено только на меня: иного чем «любимая», «золотце», «сердце мое» я от него не слышала. Ни разу не ранил меня подозрениями в изменах. А впрочем, я была так молода и доверив ему свою жизнь, даже не думала ни о чем таком.
После съемок он писал потрясающие письма, часто звонил. Разговор надо было заказывать через телефонистку, и я часами просиживала у аппарата в ожидании. Конечно, рассказала о Талгате маме. Отец любое проявление ко мне мужского внимания воспринимал в штыки.
Сразу после школы снималась в разных картинах. Получила приглашение поработать и на «Узбекфильме», сыграть учительницу в фильме «Чужая пятерка». Съемки проходили в Ташкенте, и мы с Талгатом виделись каждый день. В моей гостинице оказались жуткие условия. Талгат взял мой паспорт и переселил в респектабельный отель «Узбекистан». Он устраивал экскурсии по городу, приглашал на выставки и в театры, знакомил со своими друзьями — артистами, режиссерами, композиторами, художниками...
