У нас с Наташей закрутился роман. В институтском общежитии на Яузе студенты жили тогда в суровой обстановке. Ютились по четыре человека в комнате, где на каждого полагалось по кровати и стулу, общий шкаф, общий стол и общий чайник. Двери комнат всегда были распахнуты настежь. Никаких условий для личной жизни не было.
Чтобы решить эту проблему, мы с Наташей захватили одну из душевых на мужском этаже, подобрав к ней ключи. Повесили объявление «Ремонт» и стали вить гнездышко в окружении кафельных стенок и заржавевших труб. В предбаннике устроили прихожую, роль гостиной играла «помывочная» с душевыми кабинами. Из коридора я притащил продавленный диван.
Кому-то другому такой самозахват не сошел бы с рук, но на моем курсе учился комендант общежития, который за бутылку водки смотрел на наши безобразия сквозь пальцы. Проживающие ругались и ходили мыться на другой этаж. А среди них были такие будущие звезды отечественного кино, как Сережа Соловьев, Витя Мережко, Радик Нахапетов...
Любовные союзы творческих людей способствуют совместным проектам. Мы не были исключением. Я как режиссер поставил для Наташи в институте «Стеклянный зверинец» по Теннесси Уильямсу. Образ чистой, наивной и ранимой героини пьесы был написан словно специально на нее. Наташа блестяще играла Лауру, одинокую и беззащитную девушку, которая жила в замкнутом мире своей квартиры, где единственной отдушиной был хрупкий мир маленьких стеклянных фигурок. В чем-то эта пьеса оказалась пророческой для будущей Наташиной судьбы. Но тогда мы этого не знали.
Богунова и я были родом из Питера, но там наши пути не пересекались. С детства она мечтала стать балериной, поступила в Вагановское училище и даже выходила на сцену Мариинского театра — вместе с другими девочками танцевала бабочек и снежинок в спектаклях для детей.
Наташа была одной из первых красавиц училища, и это не оставалось без внимания. Помню, как-то рассказывал ей о своих знакомых — знаменитых артистах, художниках и писателях. На что Наташа ответила:
— Подумаешь... А вот я знакома с президентом Никсоном, Хрущевым, с Фиделем Кастро!
— Ну, это ты загнула! Не может такого быть! — воскликнул я.
