Сегодня я предлагаю вниманию читателей несколько историй о дорогих людях, которые оставили автографы в моих записных книжках. Это выдающийся русский художник Илья Глазунов, Наташа Богунова — яркая актриса с трагической судьбой — и друг детства Миша Боярский. С него и начнем...
МИХАИЛ БОЯРСКИЙ
Все свое ленинградское детство я провел на Гончарной улице. Наш двор примыкал к товарной станции Московского вокзала, куда мы, малолетки, бегали, когда мотали школу. Ползали там под вагонами, смотрели, как разгружаются товарняки, привозившие в город цистерны с керосином, ящики с продуктами, стройматериалы и уголь. Там мы дрались «до первой крови» со шпаной с Лиговской улицы за контроль над территорией. Это место притягивало к себе всех местных мальчишек. Всех, кроме одного. В отличие от нас, проводивших свободное время на «товарке», он ходил в музыкальную школу при консерватории. В руках его была черная папка с тисненой надписью «Ноты», вызывавшая нашу особую неприязнь. Ну как было не вмазать ему за это?! Звали мальчика — Миша Боярский.
Мог ли я тогда подумать, что этот мальчик из интеллигентной актерской семьи, который робко отмахивался от меня своей папочкой, впоследствии покорит миллионы людей виртуозным владением шпагой и станет романтическим героем для нескольких поколений зрителей — д’Артаньяном всея Руси.
В моей записной книжке Миша оставил такую запись: «Молодость моя! Рад тебе всегда, Сашка-хулиган!
Гончарная 17, кв. 21.
М. Боярский».
Наши квартиры были расположены одна над другой: Мишина на первом этаже, а моя — двадцать третья — на втором. Его родители, тетя Катя и дядя Сережа, категорически запрещали сыну общаться со мной, «грозой двора».
