По всем каналам показывают новости: Джигарханяна, по словам его молодой жены, похитили. Потом оказалось, что он после конфликта с супругой находится в больнице. Армен Борисович в интервью назвал Цымбалюк-Романовскую воровкой и заявил, что за два года она хитростью завладела всем: его имуществом, деньгами и театром. Вот такой неожиданный финал...
Как-то давным-давно мы с Арменом заглянули за кулисы цирка к его другу-дрессировщику. Тот вдруг спрашивает:
— Хорошо ребята расписали у лошади полосочки?
Я стою и разглядываю:
— Как ровно-то у них получилось!
Он рассмеялся, а у меня словно пелена с глаз упала: это же зебра натуральная!
Друг толкает Армена в бок:
— Твою жену так легко обмануть!
Помню жалостливый взгляд Армена Борисовича — да, мол, она у меня такая. Историю эту я не раз потом вспоминала...
Очень давно, еще когда были молоды, Армен подарил мне маленький томик Пастернака. Все книжки мы в Америку перевезли, а эта всегда со мной. Там лежала закладка на одном стихотворении, которое он часто мне читал:
Любить иных — тяжелый крест,
А ты прекрасна без извилин,
И прелести твоей секрет
Разгадке жизни равносилен.
Именно это он ценил во мне — прямодушие и легковерность «без извилин», в смысле никогда в жизни не петляю.
Армен ни разу не объяснялся мне в любви. «А к чему эти слова? — рассуждал он. — Живешь, заботишься, деньги в дом приносишь. Я своей жизнью доказываю, что тебя люблю». И я с ним соглашалась: можно клясться в любви и изменять.
Не так давно разбирала какие-то бумаги в коробках. Вдруг в куче вещей нашла его пустое портмоне, которое он любил с собой всюду носить. А там рядом с фото любимого нашего кота Фила моя карточка — выцветшая, с уже смятыми краями. Я когда-то щелкнула себя модным тогда поляроидом.
Однажды Армен сказал мне фразу, которую запомнила на всю жизнь: «Бывало, я сердился на тебя за что-то. Но если, например, у тебя рука болит, ты же ее не отрезаешь?.. Знай — мы одно целое». И я считала, что «я — это он», и жила не своей, а его жизнью.
В этом году мы с Арменом могли бы отпраздновать золотую свадьбу. Полвека вместе. Горе и радость, победы и поражения — все пополам. И вдруг — раз! — и все исчезло. Словно и не было никогда. Читаю сейчас полные ненависти слова бывшего мужа в свой адрес «Мы — разные животные. Она — не человек!» и теряюсь в догадках: в какой момент это случилось? Откуда столько негатива и кто его против меня настраивает?
Чего только обо мне не писали в желтой прессе: Джигарханяну было плохо, а жена бросила его одного, даже кота любимого увезла в Америку и ни разу не приехала к больному. Так не хочется остаться оболганной! Если б мы могли поговорить, я бы ему все рассказала...
В 2010 году я приехала из Далласа с подарками для мужа. Армен праздновал в театре свое семидесятипятилетие, я собиралась прийти его поздравить. Но мне позвонили и предупредили: «Татьяна Сергеевна, извините, но туда пускают по пригласительным билетам. Мы не хотим, чтобы вы попали в неловкую ситуацию». На юбилей я не пошла — не буду же ломиться туда, где не хотят меня видеть? Потом читала в газетах, что Виталина Цымбалюк, еще не в статусе жены, была хозяйкой вечера. А я сидела в нашей пустой квартире на Арбате...
