Мне кажется, она очень ревновала сына ко мне. И это понятно: всю жизнь Армен жил с ней, очень ее любил и всюду возил, даже на гастроли. Его отец ушел из семьи, когда мальчику было всего месяца три, и она посвятила сыну жизнь. Армен производит впечатление мачо, а в душе очень мягкий человек. И всегда с этим боролся. Тренировался кулаком стучать по столу, правда со временем это вошло у него в привычку.
Его мать, думаю, не хотела русскую невестку. Но Армен не спросил у нее разрешения, когда на мне женился. Елене Васильевне пришлось смириться с выбором сына. Я вообще-то очень покладистая — если что не по мне, лучше уйду, не стану спорить. А в армянских семьях важен ритуал, обычаи, субординация. После одного случая я удивилась, что так нужно себя вести, а она удивилась, что я этому удивилась...
Елена Васильевна постоянно жила у нас, только на лето уезжала в Ереван. А причина была проста — Лена. Первая жена Армена с дочкой перебралась в Подмосковье, поближе к нему. Девочку брали время от времени к нам. Приедет, недельку-другую побудет и уезжает к маме. Потом однажды смотрю, Лена что-то загостилась. Спрашиваю у Елены Васильевны:
— Что-то случилось с матерью? Почему Лена так долго у нас гостит?
Свекровь ответила:
— Лена не гостит, она у нас живет.
Я промолчала. Меня поставили перед фактом, но сказать-то можно? Собрать семейный совет — так и так, мать Лены положили в психиатрическую больницу.
Бабушка старалась развивать внучку, она ее любила. Однажды Елена Васильевна сказала сыну: «Армен, надо Лене купить пианино, чтобы она училась музыке». Пианино поставили в комнате, где девочка спала с бабушкой. Лена легко брала октаву, учительница, которая приходила на дом, хвалила: «Бог наградил». Но он не наградил Лену прилежанием. Учительница жаловалась, что она не готовит домашние задания. А Степа мой с удовольствием садился за пианино и, запомнив мелодию, играл по памяти. Учительница мне предложила: «А давайте я и с вашим Степой буду заниматься?» Мне это и в голову не приходило.
Она стала давать детям уроки в разные дни. И вдруг замечаю: как только к Степе приходит учительница, у бабушки голова болит. Лежит в своей комнате с перевязанной головой и охает. Пианино-то в их комнате стояло. Урок отменяется — и так несколько раз.
— Елена Васильевна, — предлагаю, — может, вынесем инструмент? А то занятия вам мешают.
И тут она была вынуждена сказать то, что думала:
— Пианино купили Лене.
Ну почему я не подошла к Армену и не потребовала: «Покупай второе пианино Степе!»? Но это же смешно: если пятеро детей, значит, пять пианино покупать, что ли?
Учительница смекнула, что здесь что-то не так. Она была уже недовольна девочкой и сказала бабушке: «Я не могу больше деньги брать, ребенок не хочет заниматься». И уходя, шепнула мне: «Приводите мальчика в музыкальную школу. Я посодействую, чтобы он поступил». Но ехать было далеко, на электричке. Чтобы меня не обвиняли в том, что я сыном занимаюсь, а девочкой нет, я его забросила. Мне надо было послать их куда подальше и заниматься Степой. Я плохая мать! Если бы знала, чем кончится...
