Объехали с детьми много святых мест — Суздаль, Дивеево. Храмы — от маленьких деревенских до гигантских соборов. Мне хотелось воспитать в малышах природность, истинное понимание жизни. Я вообще много занималась с детьми разных возрастов.
У нас восстановили храмы. Первым крестным ходом пошли вчетвером: батюшка, алтарник, я и одна старушка. Остальные местные крутили пальцем у виска и ржали. Это было двадцать пять лет назад.
А потом появился отец Георгий Морохин. Отреставрировали разрушенный собор Святой Екатерины, сделали колокольню, маковку, крест. Колокол стал звенеть. Батюшка открыл православный детский сад, гимназию. Поселок и все окрестности ожили и стали преображаться.
Теперь это для меня далековато — в моем возрасте и с моими болезнями. Но я тоскую по нашим местам, по своему саду, цветам. Чем занимаюсь? Читаю, пишу. Общаюсь с разными интересными людьми — учеными, врачами, молодежью, детьми.
— Расскажите о внуке. На какого деда он больше похож — на Андрея Миронова? Или на деда по отцовской линии — Юрия Яковлева?
— На моего отца — своего прадеда. И на свою мамочку Машу. А вообще, Андрей запретил что-либо о себе рассказывать: «Пожалуйста, никаких разговоров обо мне». Мол, не сделал пока ничего выдающегося. Он служит в Театре имени Евгения Вахтангова, с недавних пор начал сниматься в кино, увлечен профессией. Увлекается живописью с детства. Андрюша в самом начале своего пути. Он очень скромный, сдержанный. Такая же у нас Машуля — вещь в себе. С моей точки зрения, у внука есть будущее в режиссуре. Верю, история продолжится. Андрей Александрович когда-то сделал пять постановок как режиссер — «Тени» по Салтыкову-Щедрину, «Феномены», «Прощай, конферансье!», «Бешеные деньги» и «Маленькие комедии большого дома». Не уйди Андрей-старший так рано, думаю, после Плучека он был бы в Театре сатиры главным режиссером.
Что же касается Андрея-младшего, вы увидите его фотографии — сами все поймете. Он, мне кажется, вобрал все самое прекрасное, что есть в двух семьях. Но это точка зрения бабушки.
Когда внук был маленьким, то очень походил на своего деда. Те, кто знал Андрея-старшего, аж вздрагивали. С годами эта похожесть несколько сгладилась. Я думаю, что дед Андрей внука очень любил бы. И восхищался бы своей дочерью.
А закончить хочу вот этим своим стихотворением. Кто умеет читать между строк, тот поймет.
О, это слово «никогда»,
Какая в нем таится мука!
Ты не придешь опять сюда,
И не закончится разлука.
Все было словно бы во сне:
Приехал ты — я не проснулась,
Взял на руки — вошел ко мне,
Твоя любовь меня коснулась.
Но длился этот властный сон,
Он затмевал мне слух и зренье,
В нем своеволья был закон,
И все поступки — наважденье.
Ты пробовал меня будить,
Ты звал и плакал, ждал знаменья.
Ты не отчаялся любить,
И в этом было откровенье.
И в пробуждении моем
Возникла смерть — любовь и мука.
И это знали мы вдвоем,
И было это тоньше звука.
А отпечатками тех лет
В душе хранятся боль и нежность.
И счастья нашего секрет.
И нашей встречи неизбежность.
26 января 1989 года
