Мы очень разные — как говорится, по всем статьям. Во-первых, принадлежим к разным поколениям: когда я оканчивал школу, она только пошла в первый класс. Если у нас на весь ЛГИТМиК была одна машина и ее владелице все страшно завидовали, то забирая Наталью после занятий в университете, я полчаса кружил в поисках места — все парковки оказывались забиты крутыми тачками студентов.
Жена понимает, что за окном капитализм — значит, необходимо делать карьеру, зарабатывать деньги. Я не то чтобы с ней совсем не согласен, но есть у меня «грех»: не умею предлагать себя режиссерам, продавать продюсерам и, боюсь, уже никогда не научусь. Еще ненавижу тусовки, хотя ради полезных знакомств и будущих ролей мог бы и потерпеть. В общем, жене есть в чем меня упрекнуть.
Между собой мы почти никогда не говорим о двух вещах: философии и актерстве. В ее науке я не совсем темный: читал Ницше, могу процитировать Юнга — однако глубже лучше не копать. Наташа знает: если пустится в философские рассуждения — обязательно переспрошу, а она скажет «Ну ты все равно не поймешь». Она в моей профессии тоже не профан, но с ее точки зрения искусство и творчество подвластны пиар-менеджменту и должны иметь материальный эквивалент. Я же в хорошей роли готов сняться бесплатно.
Еще я человек природы: люблю собирать ягоды, грибы, рыбачить. Открываю утром окно в доме коттеджного поселка в Подмосковье, где сейчас живем, и слушаю птиц. С удовольствием копаюсь на участке. Наташа — урбанистка, ей нравится движение, компании, мечтает жить на Чистых прудах — чтобы быть в самой гуще столичной круговерти. И последний штрих к нашему семейному психологическому портрету: она человек войны, ратующий за мир во всем мире, а я человек мира, все время готовящийся к войне.
Однако несмотря на все разности и противоположности, Наташа — единственная женщина, с которой хочу быть рядом. Если не она, то никто. Она лучшее, что могло случиться с таким засранцем, как я.
И в отношении профессии такой же максималист. Однажды мне задали вопрос:
— Чем бы ты хотел заниматься, если не актерством?
Задумался, прежде чем ответить:
— Я не родился актером, не мечтал стать им с раннего детства. Но сейчас точно знаю, что не хотел бы заниматься ничем другим.
Продолжу самоцитату: «...ничем другим, несмотря на неудовлетворенность собой и малое количество ролей, которыми могу гордиться. Ради возможности удивляться, не понимать, из чего выросло чудо. Из-за волшебства — такого, как бабочки на трехметровых сугробах...»
