С началом Первой мировой войны в Грузии, как и по всей Российской империи, ввели сухой закон. Почти все духаны и винные лавки закрылись, и художнику стало тяжело зарабатывать на жизнь. Исчезла сама атмосфера, в которой рождались и жили его произведения. К тому же было все труднее доставать клеенку, а о покупке хороших красок и вовсе пришлось забыть. Пиросмани все больше и больше пил — винодельческой Грузии сухой закон не указ. Вот только веселящему вину он все чаще предпочитал одурманивающую водку чачу. Друг Нико Бего Яксиев, державший духан на Песковской улице, подкармливал его и пускал ночевать в пристройку, где хранились пустые винные бочки. Две доски на полу служили для нищего художника постелью.
В эти трудные годы Илья Зданевич работал на Кавказе корреспондентом петербургских газет. Вернулся в Тифлис после ранения и Кирилл. Пятого мая 1916 года им наконец удалось устроить однодневную выставку, где были представлены исключительно работы Пиросмани. Братья поместили объявления в газете и разослали приглашения по городу, предлагая желающим посетить мастерскую Кирилла Зданевича на углу улиц Святополк-Мирского и Гунибской в доме княгини Андрониковой и оценить картины художника Пиросманашвили.
Выставка была открыта с полудня до шестнадцати часов, но ее успело увидеть около восьмидесяти человек. Пресса разразилась восторженными отзывами. О Нико писали как о выдающемся явлении грузинской культуры, а о его «Натюрморте» отзывались как о произведении, которое «сделало бы честь самому Сезанну». Но знал ли о вернисаже сам Пиросмани — неизвестно.
Через две недели Общество грузинских художников решило наконец лично познакомиться с бродячим живописцем, оказать ему небольшую финансовую помощь и пригласить на одно из своих собраний. При этом никто толком не знал, ни где он живет, ни жив ли вообще.
На поиски отправили Ладо Гудиашвили и Михаила Чиаурели. Через несколько дней они обнаружили Нико в одном из полуподвалов под лестницей небольшого дома. В полутемной каморке повсюду летала сажа. На столе у оконца чадила керосинка, на ней лежали стекла — Пиросмани собирал копоть для изготовления черной краски, он очень бедствовал и покупать краски уже не мог. Молодые люди вручили изумленному Нико двести рублей и пригласили его на собрание, которое должно было состояться двадцать пятого мая.
