Семь лет сплошных качелей — это много. С чужими квартирами, чужими ключами, чужими фотографиями в рамках на стенах... Теплый Стан, Чертаново, чем дальше от «домашнего» центра, тем лучше. Иногда было нервно, мучила неопределенность — то я не готова расставить точки над i, то он. Оба ведь в браке. И если я не могла назвать свое замужество счастливым, но все-таки оно было нормальным, то брак Трифонова трещал по швам. Они с женой беспрестанно скандалили, и одна наша общая знакомая даже называла его тогдашнюю супругу, вторую по счету, редактора серии «Пламенные революционеры», «кузнецом собственного несчастья». Жили Юра с женой в разных квартирах так называемым гостевым браком, и однажды из-за этой особенности их семейного быта мы едва не расстались навсегда.
В разгар наших с ним отношений, в безоблачный счастливый период, я вдруг узнаю, что они съезжаются!.. Удар получился нешуточным. Помню, идем по улице и я его спрашиваю:
— Юра, правда, что вы объединяете квартиры?
— Дорогая, — сказал он ядовито, — ты живешь с мужем, и все у тебя прекрасно!.. А я как горох при дороге, и мне надоело жить на два дома, мне нужен быт!
— Да ничего тебе кроме письменного стола не нужно! Ты врешь! Тут другие причины... — перебила я.
Поссорились мы тогда серьезно. И я уехала «зализывать раны» в писательский Дом творчества в Дубулты. А там на пляже одна из отдыхающих с горящими глазами поведала мне свежую сплетню: у Трифонова роман с актрисой — и назвала имя. Показалось, что мне изо всех сил ударили в солнечное сплетение. Сначала было отчаяние, потом — ярость и желание ответить зеркально.
Я отомстила по-женски коварно — тоже завела роман с человеком публичным, известным и даже, сказала бы, всесильным. Главным тут была, конечно, его известность, и о наших отношениях действительно зашептались. Юра определенно узнал, но на то и был расчет. Конец — так конец! Когда вернулась в Москву, муж сказал, что кто-то явно взбесился — вечерами постоянно звонит и швыряет трубку. Конечно, я поняла, кто именно, но сказала себе: «Все кончено».
Однако довольно скоро мы с Юрием Валентиновичем снова встретились в клубе Дома литераторов, и он просто загородил мне дорогу. Не давал пройти! Я даже испугалась — у нас был тайный роман, о нем никто не знал, а вокруг знакомые: и с чего бы писателю Трифонову не давать пройти жене писателя Березко?! Он даже не поздоровался, только спросил:
— У тебя был роман?
— Да, — ответила я.
И Юра сказал:
— Я знаю.
— А у тебя? — пришла моя очередь спрашивать.
— Да...
— И я тоже знаю!
— Но это было совсем не то, что у нас с тобой... — начал объяснять он, но я прервала:
— А вот это меня не интересует.
Это был первый и последний раз, когда мы вообще обсуждали эту тему. И разговор длился от силы минуту.
