Тара пожала плечами, не зная, что сказать. У нее сердце разрывалось от сочувствия. И, словно почувствовав это, Крис все рассказал ей. Ей одной.
Он не сразу понял, что Вайнона на самом деле так и не пришла в себя после мучительного разрыва с Джонни Деппом. Тот давно ушел далеко вперед, сменил не одну спутницу, родил двоих детей с Ванессой Паради… Но стоило Вайноне мельком увидеть его по телевизору, как она мрачнела и уходила в себя. Однажды Крис имел неосторожность отметить, что ему кажется очень остроумным решение Деппа относительно татуировки: он не стал стирать надпись «Вайнона навсегда» полностью — убрал лишь две буквы, и получилось «Вино навсегда». Еще не успев договорить, Крис понял, что сделал большую ошибку. То была первая, но далеко не последняя истерика Вайноны, которую ему довелось наблюдать. В дальнейшем он до минуты изучил каждую стадию ее традиционных вспышек. Гнев, слезы, отвратительные несправедливые обвинения, сетования на судьбу, жалость к себе, глупые шутки, а потом — долгие извинения и попытки загладить вину. И все это — под быстрое поглощение одной порции виски за другой, под прикуриваемые одна от другой сигареты, под суетливое метание по комнате, швыряние вещей и битье посуды. Примерно на третий раз Крис невыносимо устал. А на четвертый понял, что Вайнона — действительно актриса «по Станиславскому». Истерики свои она именно играла — блистательно и однотипно, доводя до совершенства шаблон «страдающая нервная интеллектуалка» и, конечно, совершенно веря в собственную искренность и правдивость.
Впрочем, может, он и потерпел бы еще. В конце концов, он правда был влюблен. Вайнона взяла его, как и многих, в плен своей удивительной внешностью олененка Бэмби — хрупкостью, незащищенностью, огромными грустными глазами и редкой, по-детски доверчивой улыбкой. Какой мужчина устоял бы?
Он прекрасно знал о странностях в ее поведении. О воровстве в магазинах, о приводах в полицию, о злоупотреблении алкоголем и «травкой»… Крис упорно твердил себе, что все это можно объяснить и простить. Каждый раз, обнимая крошечную хрупкую Вайнону, он чувствовал, как что-то внутри дрожит от нежности, жалости и умиления. Словно держишь на ладони котенка с судорожно бьющимся сердечком.
