Поскольку на картине все оказались старше меня, дружеского общения между нами не сложилось. Зато было семейное и творческое общение. Во время съемок «Кавказской пленницы» мне исполнилось 19, Саше было 29, Моргунову — 39, а Никулину, Гайдаю и Вицину — за сорок. Мои партнеры были совсем из другого поколения. Со временем возрастная дистанция начала сокращаться.
Помню, в перестроечные времена меня пригласили на роль в один из первых ситкомов «Кафе «Клубничка». Почитала сценарий и отказалась, героиню сыграла Маша Аронова, и это стало ее трамплином. А Демьяненко согласился сниматься в том фильме. Мы где-то пересеклись, он сказал:
— Знаю, что ты отказалась.
— Сашенька, я поняла, что это совсем не мое.
— А я не смог, потому что нужны деньги.
Он тогда рассказал, как работает. Вставал в шесть утра, с восьми уже находился на площадке. Рабочий день в тот период был еще восьмичасовым, но зачастую длился и гораздо дольше. Саша иногда возвращался в гостиницу в полночь и садился учить текст. Снимали по несколько серий в день. Молодые артисты по этому поводу особо не заморачивались, вошли в кадр, точно произнесли свои реплики или не точно, неважно. А Саша не мог себе такого позволить. Говорил: «Полночи учу свой текст, разбираю его, потому что понимаю — когда приду на площадку, там никто ничего репетировать не будет, там сразу отправят в кадр». С одной стороны, честь и хвала ему за такое отношение к работе, с другой — такие съемки страшно выматывали, он был уже человеком немолодым и, как оказалось, страдавшим сердечной болезнью.
Только когда Саша ушел из жизни, выяснилось, что у него просто не было денег на операцию на сердце. Сейчас, если такое случается, люди сразу бросают клич, собирают деньги. Но интеллигентность Демьяненко не позволила ему просить о помощи. В 90-е годы очень многих артистов списали, зазвучали подлые слова «сбитый летчик». Зачем такого лечить? О Сашиной смерти мы узнали тоже практически постфактум.
Зрители быстро устали от кооперативных кинематографических поделок, заскучали по старым артистам. И организаторы концертов стали их собирать и вывозить в разные города с программой «Товарищ кино». Помню, как на одном из таких мероприятий я вышла на сцену, что-то спела, прочитала стихи, показала фрагменты из своих фильмов. Ведущий объявил: «А сейчас состоится историческая встреча Нины и Шурика». И вышел Демьяненко, поседевший, с морщинами. По залу пронесся ропот: а-а-ах! Саша посмотрел в зал и произнес: «Да, Шурики тоже стареют».
Демьяненко был артистом с огромным потенциалом. У него много прекрасных драматических работ в театре и кино. Недавно пересмотрела «Мир входящему», где Саша играет замечательно. А как прекрасен он в «Сотруднике ЧК»! Как тонко, мягко, да что там, гениально озвучивает Баниониса в фильме «Детский мир». Последние три десятилетия жизни Демьяненко пытался доказать, что он совсем не Шурик. Но одно дело бить себя в грудь, а другое — сыграть что-то такое, что перекрыло бы «Кавказскую пленницу» или «Операцию «Ы» по популярности. Откуда было взяться другим ролям? Их не предлагали. В последние годы Саша уже смирился с тем, что он Шурик — значит, такая судьба. А с другой стороны, если бы не Шурик, неизвестно, как бы она сложилась.
