— Есть актеры, которые устают от своей знаковой роли. Но это, похоже, не ваш случай...
— Если бы не роль Нины, неизвестно, как бы сложилась моя жизнь, может, она была бы содержательнее, но точно не ярче. Саша Збруев когда-то сказал моей маме: «Наташа попала в струю». Наверное, так. Но жизнь у меня длинная, фильмов, ролей в театре много, есть книги, мои стихи, песни, дети, кошки. И она гораздо глубже, серьезнее и важнее, чем то, какой она кому-то видится.
Прочитала однажды о себе, что я актриса одной роли. Полная неправда, в моей фильмографии их шестьдесят две. Есть не только главные, но и эпизодические. Фильм «Золото» снимался в мосфильмовском объединении, которым руководили Алов и Наумов. В тот момент они работали над экранизацией булгаковского «Бега». Посмотрели материал «Золота» и сразу же пригласили меня в Севастополь, где шли съемки. Я знала, что главные роли играют Людмила Савельева и Татьяна Ткач. Но режиссеры специально для меня написали эпизод, где девочка с козой пытается остановить бой. Настолько сильно им хотелось, чтобы я появилась в картине. И я их не подвела, все критики, писавшие о фильме, отмечали мою работу.
— Как вспоминаете Леонида Куравлева?
— Леню я знала много лет. Кроме «Вия» снималась с ним в фильме «Соло для слона с оркестром». Я играла дочку директора цирка, цирковую артистку, моего отца играл Евгений Леонов, а Леня Куравлев по сюжету за мной ухаживал. Снимали в основном в московском цирке и немножко в Чехословакии, но у нас с Леней в картине мало пересечений. А в «Вие» мы работали изо дня в день.
Есть актеры, которым наплевать, как играет партнер, он в этом эпизоде главный, остальное неважно. Леня относился к партнерству со всей серьезностью. Он не только со мной репетировал, он меня воспитывал. Так началась наша дружба с этим трогательным, мягким человеком, которая продлилась всю жизнь.
Однажды, когда мы готовились у меня дома к экзаменам с Юрочкой Богатыревым и Тамарочкой Абдюхановой, Леня проходил по Суворовскому бульвару, поднял голову, заметил, что балконная дверь моей комнаты открыта, зашел в магазин, купил бутылку шампанского и пришел к нам. Мы отложили свои тетрадки и книжки и распили шампанское, закусывали конфетами, черешней и воблой, больше ничего не нашлось. Поставили пластинку и самозабвенно танцевали вчетвером, потом пошли провожать Леню. Шли прямо по Садовому кольцу, тогда в одиннадцать вечера машины не ездили.
Куравлев всегда был человеком закрытым, но после смерти жены Нины Леня совсем замкнулся, перестал выходить на контакт. Мы случайно пересеклись где-то на телевидении, но он перестал общаться с людьми. Случилось как в песне «Лебединая верность», многие даже представить себе не могли, что Куравлев оказался таким однолюбом.
Что еще могу сказать о Ленечке... Мы с ним много общались, работая над картиной «Вий» и некоторое время спустя. Потом встретились на съемках в Праге, у нас были общие знакомые, выступали в концертах. По большому счету Куравлев не походил на актера, в нем не было ни капли позерства. Знаю артистов, которые, если уж вошли в помещение, то все должны обязательно их узнать, а если вдруг не узнали, они сами привлекут к себе внимание. Леня к этой категории не относился. Он был очень скромным и тихим, никогда не афишировал, что он артист, хотя его узнавали и по лицу, и по голосу. Жаль, что ушел, печальный конец... Хотя любой уход печален...
