Сниматься в кино я начала раньше всех однокурсников. Ассистенты по актерам сидели в вестибюле училища и высматривали в толпе студентов интересные лица. Однажды ко мне подошла женщина, спросила: «А вы не хотите прийти на пробы в фильм «Кузнечик»?»
Мои фото увидел Сергей Аполлинариевич Герасимов и сразу же утвердил. Он в то время был руководителем творческого объединения на студии и курировал этот фильм, а снимал его Борис Григорьев. Герасимов даже в павильон приходил, помогал войти в роль во время одной серьезной сцены. Конечно, мне, неопытной актрисе, очень тяжело было привыкать к камере. Вроде на репетиции все получается, а как камеру включат — деревенею.
«Кузнечика» снимали чуть ли не год, за целый съемочный день получалось пять минут экранного времени. Я всех однокурсников «всовывала» в эпизоды.
В итоге получился хороший фильм. Обидно, что он быстро проскочил по экранам. По городу висели афиши с моим портретом — еду в троллейбусе, а мимо проплывает яркая строка: ЛЮДМИЛА НИЛЬСКАЯ. Моими партнерами по картине были Анатолий Ромашин, Николай Иванов, Марина Левтова.
Ромашин — удивительно добрый и обаятельный человек. Всегда помогал советом, поддерживал неопытную актрису. Конечно, галантно ухаживал — ну как без этого?! Довозил после съемок до общежития, конфетки дарил. Он мог, конечно, любую женщину обаять. Однажды сидим с ним в его машине. Только потянулся меня поцеловать, как на капот прыгнула кошка с карниза. От неожиданности Ромашин даже голову пригнул. А я быстренько выскочила и побежала в общагу. Так что кошка, можно сказать, меня спасла. Кстати, Анатолий Владимирович помог мне советом с театром. Но об этом позже...
Я возвращалась домой к Саше. Думаю, он, наверное, ревновал меня к известности — ему очень не хотелось, чтобы его считали «мужем Нильской». Я такая же студентка, как он, а предложения сыплются одно за другим: «Петровка, 38», «Мелодия на два голоса», «Бешеные деньги». Да еще меня стали узнавать на улице. Ему это явно не нравилось, и тем не менее мы строили планы на будущее, обдумывали, что будем делать после окончания училища.
В Москве с нашего курса осталось четыре человека. Галушевского не взяли ни в один столичный театр. Нас вместе пригласили в Питер, но я отказалась. Дело в том, что меня сразу же позвали в Театр Гоголя. Получается, я Сашу предала, но отказываться от работы в столице было глупо. Наш роман еще продолжался какое-то время после института, потом его забрали в армию. Я несколько раз ездила к нему в воинскую часть в Подмосковье.
