Договорились, что я ее встречу перед въездом в поселок. Люба сказала, что включит габариты и будет стоять рядом с машиной — у нее «мерседес». Я издалека увидел машину, женщину рядом и почему-то подумал: «Как хорошо пошиты ее брюки». Это было первое, на что обратил внимание. Потом оказалось, что брюки у Любы от Зайцева, — одно время она одевалась только у него. Пока шел, было впечатление, что камера приближала ее, укрупняла план, а я считывал информацию и принимал ее все более и более позитивно. Когда подошел — поцеловал. Неожиданно для себя.
Дальше события развивались стремительно. Сошлись мы достаточно быстро, и я предложил Любе венчаться, как только сделал предложение. Вместе мы уже восемь лет, и у нас хорошее житейское взаимопонимание. Люба окончила «Плехановку», факультет экономической кибернетики, у нее аналитический ум, но она отличный зритель, любит смотреть фильмы, спектакли.
Интересно, что Таня тоже была финансистом, но всю жизнь считала, что это не ее дело, потому что больше склонялась к художественному восприятию мира. Впрочем, Сережа про нее говорил: «Мама, если бы у тебя было здоровое сердце, ты бы уже давно сидела в Совете министров».
Я не люблю неумных женщин. Меня никогда не заводили красивые дурочки. Красота, по-моему, вообще понятие относительное — у всех о ней разные представления. Когда я впервые увидел Таню на дне рождения Сашки Пороховщикова, то был поражен. Она произвела очень сильное впечатление. Во время перемены блюд я увел ее в кабинет Сашиного отчима, где мы очень долго разговаривали. После чего взял ее телефон и ушел. К чаю не остался — очень устал после репетиции.
Потом, когда мы встречались, впечатление все время менялось. Иногда она казалась совершенно потрясающей, а потом совершенно обыкновенной. Каждый раз было по-другому. В Тане удивительным образом уживалось несколько женщин. Временами возникало ощущение, что я женат на разных героинях русской классики. Моя жена была очень яркой женской индивидуальностью. И очень чистым человеком. Когда я женился, то жалел, что у меня до нее были другие девушки. Таню мне тоже Бог послал — через Пороховщикова.
Мы дружили с Сашей, хотя он был старше и еще не снимался в кино. Пороховщиков всегда проявлял неумеренный интерес к женщинам. В выходные, когда он был дома, они шли просто вереницей, как в поликлинике. Мы обычно в шахматы играли. Как-то сидим, и вдруг звонок. Сашка говорит: «Господи, совсем забыл, у меня же назначено!»
Засунул меня в кабинет к отчиму (родителей не было дома), и я был вынужден сидеть там тише воды ниже травы. Женщины были и счастьем, и трагедией Пороховщикова. Он искал настоящую любовь, но так и не нашел. Мне кажется, проблема была в его матери. Она ревновала Сашку ко всем, а он ее слушался в этих вопросах.
Я думал, что у Пороховщикова можно встретить какую-то интересную женщину, раз у него такой богатый выбор, поэтому и бывал у него. И встретил Таню, она стала моей жизнью. А Любу мне Бог дал в утешение.
Одно время Соловецкий монастырь устраивал в разных регионах страны литературно-музыкальные вечера, и я в них участвовал. Как-то вечер проходил в Петрозаводске. Люба с дочерью отдыхали рядом в санатории, и я решил познакомить их с Сережей. Устроил встречу. Директор филармонии специально выделил свой кабинет. Когда они уехали, спросил сына:
