Больше всего переживали за дочку, Василиса тогда заняла сторону мамы — может, ей было так удобнее. Я очень старался наладить с ней отношения, и сейчас мы дружим. Иногда Васька советуется со мной по части личной жизни: понимаю, что ни в коем случае не могу в нее вмешиваться, а вот слушать и сопереживать — пожалуйста.
Поскольку работы после обеих частей «Горько» в столице прибавилось, в 2013 году вернулся в Москву. Сначала, как всегда, поселился у сестры, потом снял квартиру. Карьера пошла в гору, хотя я считал, что уже и так на ней нахожусь: сериал «Принц Сибири», полнометражный фильм «Огни большой деревни», три сезона «Ольги», недавно вышел сериал «Бывшие»...
Но нравы в кино довольно жестокие — в сериалах бешеная ежедневная выработка. На «Принце Сибири» снимали девять минут рабочего материала — это очень много. Купцы-продюсеры потребовали: «Увольняйте «светиков»!» — кто-то сказал, что они свет долго выставляют. Оператор-постановщик за них заступился... В итоге убрали всех, даже режиссера. Я в это время был на съемках «Горько-2» — возвращаюсь на площадку и никого не узнаю. И меня тоже:
— Ты кто такой?
— Здравствуйте, я вообще-то здесь снимаюсь — начальник лесопилки Кортуков.
— Я сценарий еще не читал, — говорит режиссер. — Ну ты знаешь, что играть? Играй!
Его через две недели тоже выгнали — вот такое искусство.
Так сложилось, что я только к шестидесяти годам стал востребованным в кино. Думаю, дело в том, что мое внутреннее состояние наконец совпало с внешним видом. Правда, немного боюсь застрять в амплуа алкоголика Юргена, уже Миша Ефремов звонит и шутит: «Але, это папа Оли?» А я и других смешных мужичков с удовольствием готов играть!
