— Ну пло-ха-я она, пло-ха-я!!! — все, как обычно, перевернул.
Я замолчала и больше в воспитание Лены не влезала...
Конечно, Армен пытался на нее воздействовать. Но делал это всегда эмоционально. Она ему дерзко отвечала, он заводился. Один раз, когда Лена поздно заявилась домой, не сдержался и заорал: «Сука!» Я его оправдывала тем, что ему было обидно, что дочь так себя ведет, да еще и при мне и бабушке позорит.
Это было в школе, Лена после восьмого класса уже не училась. Она часто оставалась ночевать у подруг, днем могла спать до пяти вечера. Со своей бабушкой была груба.
— Лена, вставай.
— Отстань! — голос у нее был громкий, резкий.
Потом гляжу — они с бабушкой мирно чай пьют.
Однажды мы с Арменом куда-то уехали, с детьми осталась моя мама. А Лены нет — ночь, другую. Мама с ума сходит, переживает: вдруг что-то случилось? Ключа от дома у Лены не было. Ночью раздался резкий звонок в дверь. Мама рванула спросонья, упала и сломала ногу. Еле доползла до двери, открывает — на пороге стоит Лена как ни в чем не бывало. Мама не стала гипс накладывать — само заживет. Положит ногу коленкой на стул и так по квартире передвигается. И пол мыла с ногой на стуле. За столом сидят Лена и Елена Васильевна, чай пьют и только ноги поднимают, когда мама, раскорячившись, стоя на одной ноге, тряпкой под столом возит. «Мамочка, — думаю я сейчас, — какая ты была терпеливая, что не развернулась и не уехала к себе домой!»
Армен в интервью о моей маме сказал так: «Она для меня самое ненавистное явление в жизни». А ненавидит он ее, оказывается, за то, что это якобы именно мы с мамой решили — не будет у тебя, Армен, еще одного ребенка! В своем интервью он меня упрекает, что, мол, я от него не хотела рожать. Но я ни разу не забеременела. Мы никогда с ним на эту тему не говорили. Если бы забеременела, родила бы. Помню, как Елена Васильевна нам говорила: «Вам бы двоих детей поднять».
Армен Борисович рассказывает где-то, как был ошеломлен фильмом о землетрясении в Спитаке, который озвучивал. Там женщина потеряла ребенка, будучи беременной вторым. И как счастлива она была, когда родила. «Я после фильма как дурак пошел поговорить с Татьяной, но беда в том, что там участвовала ее мать». Как хорошо, что мама не дожила до этого позора! Мы с ней никогда не говорили на личные темы. Мама — деликатный человек и с советами не приставала...
Самое смешное, что кто-то взялся подсчитать, сколько мне было лет в то время, когда Армен участвовал в озвучивании этого фильма, и получилось, что все сорок пять! Самое время рожать...
Мне кажется, он и детей-то не любил. Помню, как собирались в маленький ресторанчик в Америке:
— Поедем туда?
— Да нет, сегодня воскресенье, будет много детей. Такой шум...
«Ну-ну», — подумала я. Когда он делал свое «улю-лю», козу рогатую, дети обычно начинали плакать. У него голос грубый, они пугались. А животных Армен любил, тут ничего сказать не могу. Собак, а особенно кошек. До сих пор кота Фила оплакивает...
