В 1991-м наша страна распалась, а с ней — Госкомспорт и сборная СССР. Началась эпоха рыночных отношений, в которой каждый выживал как мог. Одно время я работала в паре со Станиславом Жуком. Мы набрали группу и занимались с учениками фигурным катанием. Станислав Алексеевич был замечательным тренером и человеком. Первого ноября 1998 года он скоропостижно скончался на станции метро «Аэропорт». Когда эта новость появилась в иностранных СМИ, все недоумевали: что мог делать в подземке легендарный тренер, воспитавший столько звезд? А у него не было денег на поездки даже на стареньком автомобиле, стоявшем в гараже...
Начала работать самостоятельно. Несколько лет ставила программы для Марины Анисиной и Гвендаля Пейзера и жила во Франции. Золото Олимпиады они выиграли именно в этот период. Ребятам меня сосватала Маринина мама — Ирина Черняева, в прошлом сама фигуристка. Она была хорошей знакомой Иры Моисеевой, следила за ее карьерой и знала, что я за тренер и человек. Однажды позвонила и предложила поработать с Мариной и Гвендалем. Я с ними объездила полмира. Когда вернулась в Россию, взяла под свое крыло Ирину Слуцкую. Мы проработали вместе четыре года. Ира — одна из лучших и самых любимых моих учениц.
Сейчас тружусь не так интенсивно, как раньше. Старые травмы все сильнее дают о себе знать. Но ученики у меня есть — две юниорские пары, уже участвовавшие в Гран-при по фигурному катанию от России. Очень перспективные...
С Никитой мы общались все эти годы. Как-то пригласил на тридцатилетие фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих» в Нескучном саду. Столы были накрыты прямо на улице. Его жена Таня угощала гостей, разливала суп из котла огромным половником. Я к ней не решилась подойти. Накануне у Никиты был день рождения, и я подарила ему огромную плюшевую собаку, ротвейлера. Праздник получился так себе. Большинство выступавших, по-моему, несло какую-то ерунду. Михалков не слушал, сидел за трибуной в обнимку с моей собакой. Я не выдержала, взяла микрофон и произнесла тост за маршала нашего кино. Он был тронут.
