Вы уж простите Риту. Она только поет и не знает, кто что написал.
— Ой, кого вы слушаете? Я пою живьем, а она под фонограмму. «Фанерщица»!
— Ну и пой дальше. Счастливо оставаться, — срываюсь я. Поворачиваюсь и ухожу со сцены. Нет, Света Разина — не кукла, я живой человек и со мной надо считаться. Суханкина притворно вздыхает:
— Что ж, раз Света ушла, придется петь под ее фонограмму.
Звучит «Новый герой». Народ не реагирует на нашу перебранку. Борется с дождем и ветром. Погода ужасная, мы выступаем на открытой площадке. В таких случаях Рита всегда считала невозможным работать живьем.
Но сейчас почему-то об этом забыла.
Ухожу в гримерку в состоянии, близком к истерике. Прибегает Лавров, уговаривает выйти на сцену.
— Слушайте, вы совсем сошли с ума? — говорю я. — Мало того что в прессе поливаете грязью, так еще «опускаете» на сцене. Неужели невозможно остановить Риту, объяснить, что так вести себя нельзя? Она же рушит общий бизнес!
— Ой, ну зачем делать из мухи слона?! На нее просто что-то нашло. Короче, Светка, иди. Иди.
— Нет, уволь. Чтобы она еще что-нибудь ляпнула? И так уже назвала меня «фанерщицей». Вот пусть своим «живьем» и заканчивает концерт.
— Ну пожалуйста, Свет, я тебя очень прошу, больше ничего такого не будет, поговорю с ней, объясню.
Обещаю выйти, а сама после ухода Лаврова никак не могу успокоиться. Накипело. Думаю: «Не будет он портить с Ритой отношения. Сама сейчас все ей выскажу».
Рита как раз ушла со сцены. В этом месте программы у нас обычно была пауза — чтобы отдохнуть и переодеться. Музыканты играли оркестровку под фонограмму. Сейчас часто используют такой прием — игра внакладку. Небольшому коллективу не под силу воспроизвести на сцене со временные аранжировки, они ведь делаются с использованием компьютера. И живой звук накладывают на запись.
Зашла к Суханкиной в гримерку и выпалила: — Ритуля, хоть ты и поешь живьем, но очень плохо, как корова.
Прозвучало некрасиво, но уже не могла сдерживаться.
И тут она как заорет:
— Да ты себя-то в зеркале давно видела? Уродина! Алкашка! Пошла на ... отсюда!
На секунду я онемела — это она мне?! — а потом размахнулась и дала ей пощечину. Суханкина будто только этого и ждала — схватила меня и стала молотить по спине. Что было дальше, вы знаете.
После концерта ко мне опять пришел Лавров.
— Как нам жить-то теперь, Света?
— Да очень просто. Давайте сядем, поговорим и разберемся, в чем дело.
