Дед Яковлева Василий Николаевич, имея лавки в Воронеже, оказался не просто «мильонщиком», он занимал высокие должности: заседал в думе, какое-то время был даже городским головой. Серьезный человек. Разумеется, ему не нравилось, что его сын Василий вдруг стал заниматься в консерватории. А когда тот вообще уехал в Москву с намерением поступить на сцену МХАТа, Яковлев-старший употребил всю свою отцовскую власть, чтобы пресечь такое своеволие. И даже Станиславский, который действительно был с Василием Яковлевым знаком, не смог ничего сделать... Уйдя из театра, молодой Яковлев поступил в университет, чтобы получить профессию юриста. Но всю жизнь обожал театр и позже водил маленького Юру в тот самый старый МХАТ, где еще выходили на сцену Качалов и Книппер-Чехова...
Мама Юрия Яковлева, Ольга Михайловна, тоже была не из простой семьи. Ее отец владел маслозаводом в Таганроге, девушка получила неплохое образование в Таганрогской гимназии. Как-то во время каникул она отправилась погостить к подруге в Воронеж. В это время из Москвы приехал навестить отца Василий Яковлев. Там они и познакомились, а после свадьбы поселились в Москве, где в 1928 году и родился Юра. Разумеется, к тому времени от былого богатства родителей ничего не осталось, все было национализировано. Свои купеческие корни родители не афишировали, тем более что дед Яковлева, будучи старостой Спасской церкви в Воронеже, помогал священникам утаивать церковные сокровища от советской власти.
Юрий Васильевич был по-настоящему привязан к семье. Про свою маму Ольгу Михайловну говорил всегда с придыханием. Употреблял слова: «Золото!», «Ангел!» Как-то сказал: «Маму, может, не всякий назвал бы красавицей. Но у нее было то, что называется «шармом»... Говорят, и я это перенял». Совершенно согласен! Называл Юрий Васильевич маму Лелечкой. Да ее все так называли, даже когда она была в летах. А вот с отцом Яковлев не был так близок. Тот оставил семью, когда Юре исполнилось четыре года. По какой причине — неизвестно. Во всяком случае, больше Василий Васильевич не женился. Из прекрасной квартиры он ушел жить в общежитие и приходил навестить сына раз в неделю, по четвергам. Мама тоже так и не решилась выйти замуж. Возможно, ради сына... Юра это оценил. Он был полностью мамин сын. И конечно, чувствовалось, что обида на отца у него осталась. Однажды я спросил, что лежало в основе непонимания. Юрий Васильевич нехотя ответил: «Всякое бывало... Я не разговаривал с ним два года после того, как серьезно заболела моя первая жена, Кира. Папа сказал, что мне нужна здоровая жена...» Недоразумения между ними возникали. В подобных случаях Яковлев и тогда, и позднее ничего никому не доказывал — просто уходил.
