Бориса я простила, муж все-таки. Упросила Стаса Намина взять его к себе, и Богрычев отправился с «Цветами» на гастроли. Сплю дома, вдруг ночью открывается дверь, в квартиру влетает Борис. Кто-то сказал, что я ему изменяю, и он сорвался в Москву. Ансамбль подвел. Мне потом позвонил Намин: «Галя, духу его здесь больше не будет!»
Так Борис снова остался без работы. А что делать, когда целый день слоняешься по дому? Пить горькую и необоснованно ревновать жену. Сколько раз в приступе ревности Богрычев набрасывался на меня с кулаками! Потом каялся: «Галюся, не могу без тебя, как подумаю, что теряю...» В конце концов этим все и закончилось: я не выдержала и выставила его из дома.
Но мы не порывали окончательно, однажды даже побывала в новой квартире бывшего мужа. Там на стене висел мой огромный портрет. Борис умолял вернуться, но я понимала, что его нельзя вылечить, пить он не прекратит. Зачем мне такая канитель? Умер Борис рано. У Богрычева обнаружился запущенный диабет, он несколько раз впадал в кому, однажды так из нее и не вышел. На похоронах я не присутствовала, извинилась перед родителями Бориса, сказала, что тяжело видеть его в гробу.
Поклонники мужского пола имеются и сегодня, но мне никто не нужен. Живу жизнью своих детей, вместе с ними радуюсь и огорчаюсь. Но чаще все-таки радуюсь. Леня стал звукорежиссером. Он ездил со мной на гастроли рабочим сцены: таскал аппаратуру. Случилось так, что у моего звукорежиссера заболела жена, он срочно улетел к ней, никого не предупредив. Концерт оказался под угрозой срыва, и тогда Леня предложил:
— Мама, можно я сяду за пульт?
— А сможешь? Давай попробуем — делать-то нечего.
И Леня так замечательно провел концерт, что его предшественника я на работу не вернула.
Сын рано женился, может поэтому брак оказался очень непрочным. Бывшая жена Катя познакомила Леню с девушкой из США. Интерес Лиз к нашей стране понятен — ее предки из Одессы. Ребята влюбились друг в друга, Леня сделал Лиз предложение. После свадьбы они переехали в Америку.
Сын открыл в США свою студию звукозаписи. Несколько раз я их навещала. Леня все зовет: «Приезжай, запишем с тобой новые песни, мне же за это платить не надо!» Но не уверена, что вынесу девятичасовой перелет, чувствую себя не самым лучшим образом. В Америке живет мой замечательный внук Никита, ему уже двадцать два. Учится гончарному делу, хочет стать художником по керамике, у меня есть сделанные им чашки. По-русски внук почти не говорит в отличие от Лиз, которая выучила язык. Невестка моя очень пытливая, сегодня ей уже пятьдесят с лишним, а она все продолжает учиться.
Не так давно сын расстался с женой. В подробности вдаваться не стану, они с Лиз всегда казались мне разными людьми. Внук это подтвердил, заметив: «Пап, удивляюсь, как вы вообще прожили столько лет?» Но Леня один не остался, женился на белоруске, влюблен и счастлив.
Дочь Аленка поступила в медучилище, хотела стать ассистентом пластического хирурга, но не окончила, не переносит вида крови. Работала в магазине, потом вышла замуж. Не так давно дети появились. Славочка окончил первый класс, Насте исполнилось три. Славные ребята!
Вот и вся моя история. По-моему, жизнь у меня хорошая!
