В середине января 2006 года огласили решение прошедшего в Австрии суда, по которому наследники получали права на все спорные картины Климта. В стране началась форменная истерия. «Альтман, оставь нам нашу Адель!» — требовали пикетчики, галерею Бельведер опоясывали километровые очереди тех, кто желал увидеть портрет в последний раз, улицы пестрели плакатами «Чао, Адель!». Министерство культуры даже начало сбор средств, чтобы выкупить картину у новой владелицы: бюджет всех австрийских музеев вместе взятых оказался много меньше ее рыночной цены, взлетевшей на волне шумихи до небес. Но Мария заявила, что все доставшиеся ей по суду картины поедут в Америку. В конце концов, в глубине души она была согласна с тем, что столько раз говорила журналистам: той Австрии, которую Марии довелось увидеть в 1938-м, тетя Адель в самом деле ничего бы не оставила.
Наследник американской косметической империи и страстный коллекционер Рональд Лаудер заявил, что готов заплатить за «Женщину в золотом» 135 миллионов долларов и выставить полотно в своей галерее, расположенной в самом центре Нью-Йорка, на углу Пятой авеню и Восемьдесят шестой. На тот момент это была самая большая цена, когда-либо предлагавшаяся за произведение искусства. И Мария согласилась. Летом 2006 года, после нескольких недель пребывания в Лос-Анджелесе, «Золотая Адель» воцарилась на новом месте, где отлично прижилась, — поток посетителей к ней не иссякает. Особенно после того как в прокат вышел голливудский фильм «Женщина в золотом» с Хелен Миррен в роли Марии, который, впрочем, умалчивает о многих интересных сюжетных поворотах в истории картины.
Хубертус Чернин, со статьи которого началась вся история, умер от сердечного приступа вскоре после окончания процесса. Научный труд, написанный двумя профессорами по гражданскому праву Венского университета на примере дела «Золотой Адели», стал отличным учебным пособием для юристов. Рэндол Шенберг, получивший свой более чем заслуженный гонорар, открыл собственное адвокатское бюро, занимающееся вопросами реституции произведений искусства.
Еще раз миссис Альтман напомнила миру о себе уже после своей смерти в 2011 году — за две недели до ее девяностопятилетия. Молодой человек Грегор Коллинз, в последние годы служивший у пожилой дамы помощником по хозяйству, выпустил книгу, в которой утверждал, что никого никогда так не любил, как Марию: «Она была для меня и матерью, и бабушкой, и лучшей подругой». Впрочем, как он уверял, любовь эта была чисто платонической. Заподозрить Грегора во лжи или корысти сложно — ни в какие официальные отношения он с Марией не вступал и не претендовал на ее имущество.
После того как портрет Адели Блох-Бауэр увезли в Америку, его место в галерее Бельведер заняло другое полотно климтовского «золотого периода» — «Поцелуй». А «Юдифь», в которой теперь, когда обе картины известны широкой публике, многие узнают все ту же тетушку Адель, красуется на противоположной стене. Впрочем, некоторые наброски и эскизы к знаменитому «золотому» портрету по-прежнему хранятся в Вене, в галерее Альбертина. А до начала января 2018 года их можно увидеть в Москве, на выставке рисунков Густава Климта и Эгона Шиле в Музее изобразительных искусств имени Пушкина.
