Сам же Бранкузи продолжал совершенствовать свой стиль — не только создавал новые работы, но и переосмыслял старые, делая серии одного и того же произведения в дереве, камне, бронзе... В двадцатых годах написал знаменитый «Манифест о сути вещей». Так до конца и не освоивший французский, Константин тем не менее был доходчив, лаконичен и мудр: «То, что называют абстракцией, — это самый настоящий реализм, потому что реален не внешний вид, а суть вещей. Она должна быть представлена предельно кратко, просто, выразительно и ясно». Бранкузи стали называть человеком, радикально изменившим представление о скульптуре. И в какой-то момент он обрел безумную популярность. Его работы начали покупать, за ними стали гоняться коллекционеры.
Немало способствовала тому скандальная история со скульптурой «Принцесса Х». В 1920 году Константин выставил ее на «Салоне независимых» в Париже. Правительственный чиновник отказался открывать выставку, заявив, что на ней присутствует порнография — именно так он трактовал спорный экспонат. Бранкузи объяснил: «Это всего лишь женщина, в которой я пытался выразить сущность вечной женственности». Но его слова не убедили, и он вынужден был снять скульптуру с выставки. На ее создание ваятеля вдохновила Мари Бонапарт, принцесса Греческая и Датская, увлекавшаяся психоанализом (годы спустя она спасет Фрейда и еще несколько еврейских семейств от фашистов). Как бы то ни было, впоследствии скандальная «Принцесса Х» станет одним из самых знаменитых произведений в истории авангардного искусства...
Ближайшим другом Константина в те годы и до самой своей смерти был композитор Эрик Сати. Бранкузи придумывал костюмы для балетных постановок на музыку Эрика. В них танцевала молодая ученица Нижинского румынка Лицика Кодряну. Под влиянием симфонической музыки друга создал скульптуры «Платон» и «Сократ». А Сати в свою очередь вдохновлялся работами Бранкузи — его «Колонна без конца» дала толчок к созданию оперы «Поль и Виржини». Композитор даже сам начал рисовать. Смерть Эрика в 1925 году стала для Бранкузи сильным потрясением, от которого он так до конца и не оправился.
Пришло время оставить «Улей» и переехать в собственную мастерскую. В этом ателье на Монпарнасе открылась та часть натуры Бранкузи, что раньше пряталась за обликом нелюдимого бородача. Оказалось, он любит хорошее вино и вкусную еду и если приглашает отужинать двух-трех близких друзей, вечер пройдет чудесно: хозяин приготовит мясо в печи-камине, сложенной в углу мастерской, предложит аперитивы, ликеры и превосходное бордо, поставит на стол грубую бутыль с букетом ярких цветов, словно на картине Матисса. А когда гости совсем осоловеют, сыграет им на скрипке.
