На следующий день, тридцать первого августа, Никиту увезли в онкоцентр. Я навещала его каждый день, иногда брала с собой дочку. Даша так радовалась, видя папу: сразу забиралась к нему на кровать, что-то рассказывала, смеялась. Никита из последних сил улыбался. Утром двадцать второго сентября позвонила Надежда Германовна:
— Ночью Никите стало совсем плохо. Мы перевели его в реанимацию и подключили к аппарату искусственного дыхания.
— Сейчас приеду!
— Приезжайте, но он без сознания.
Меня пустили в реанимацию. Взяла мужа за руку — она была горячей как огонь. Говорила, как его люблю, как мы с Дашей и Анной Ивановной скучаем. Очень хочу верить, что он меня слышал.
Через два дня Никиты не стало. Если бы не Даша, не представляю, как смогла бы пережить его уход. Дочка и старенькая свекровь, за которую я теперь несла полную ответственность, заставляли держать себя в руках. Еще спасала работа. Чтобы прокормить семью, кроме игры в театре записывалась на радио, принимала участие в концертах, которые бригады московских артистов давали по всей стране и в наших воинских частях, расположенных в ГДР, Венгрии, Польше.
Два раза в год, в день рождения и день памяти мужа, приходили его друзья, партнеры. Бывал Юра Яковлев, с которым Никита в середине пятидесятых снимался в «Идиоте» у Ивана Александровича Пырьева. За столом вспоминали спектакли, где вместе играли, остроумные реплики, которые выдавал Никита и которые потом расходились по всей Москве. Говорили: «Он оставил всем потрясающее наследство — свои роли и мастерские розыгрыши. И о тех и о других люди будут помнить и рассказывать друг другу даже через сто лет». Возможно, и так. Я же сегодня часто вспоминаю, как перехватывала задумчивый взгляд Никиты на маленькую Дашу. Спрошу у него:
— Ты чего?
И слышу в ответ:
— Да вот думаю: что с ней будет? Кем станет?
Даша стала актрисой, играет в Малом театре. У нее замечательный муж и двое прекрасных детей. Мы живем вместе — небогато, но очень дружно. Я продолжаю играть в спектаклях, а в те вечера, когда в постановках занята Даша, приглядываю за внуками. Слава богу, пока еще есть силы и для театра, и для того, чтобы работать бабушкой. Даша — совершенно сумасшедшая мать и очень заботливая, любящая дочь. Лучшая из дочерей. Мне Никита оставил поистине золотое наследство...
