Однажды на гастролях в Ленинграде мы здорово провинились. Жили в гостинице «Октябрьская» на пятом этаже, сильно выпили и решили проверить, кто из нас самый смелый и пройдет, как Долохов, по карнизу из номера в номер. Не учли одного: что шествовать придется мимо окон Любимова. Юрий Петрович был ошарашен, когда за стеклом стали появляться и исчезать лица ведущих артистов театра. Потом понял, в чем дело. Наутро всех вызвали на ковер: вопиющий случай, грозящий срывом гастролей. Но Высоцкого увольнять нельзя, Хмельницкого тоже, и меня нельзя — я пантомимы ставлю... Всем, кто лез по карнизу, объявили выговор, уволили лишь Валю Рыжего. Тот сказал: «Юрий Петрович, я вас люблю, а те, кого вы считаете друзьями, однажды вас предадут». Оказался прав. С Валькой Любимов отношений не порвал, позже Рыжий поставил у него на Таганке «Москву — Петушки».
Со временем во мне тоже проснулись режиссерские амбиции, пришел к худруку с идеей:
— Хочу поставить «Замок» Кафки.
— Хорошо, поставишь. Вот только выпущу свой спектакль, и займемся тобой.
Проходит время, снова иду к Любимову, тот говорит: «Придется еще подождать, у меня на выпуске другой спектакль. После этого подумаем о твоей постановке». Поскольку Любимов все время был в работе, я понял, что ждать мне нечего. В то же время Юрий Петрович дал поставить спектакль Пете Фоменко, но тут был момент политический: Петю гнобила власть, а Любимов таких людей поддерживал. У меня хранится фотография, подписанная Валерой Золотухиным: «Да здравствует Слава! Да здравствуем мы! Мы победим!» Но однажды Валера сказал: «Слав, ты не понимаешь? Шеф не даст тебе ничего поставить. Уходи, помогу всем, чем смогу». И я ушел.
Для начала отправился во Дворец пионеров на Ленинские горы руководить театральным кружком. Там меня и присмотрел худрук Дворца пионеров имени Гайдара в Текстильщиках. «Мы построили грандиозную сцену, — сказал он, — но человека, который взялся бы создать театральную студию, нет». Приехал туда: сцена настоящая, все есть — свет, звук, цеха. А у меня к тому моменту была масса идей, вот и решил воплотить их здесь. При этом понял, что даже с актерами «Таганки» не смогу осуществить свои постановки, мне нужны люди с другой актерской подготовкой. Так я стал набирать в театральную студию детей, пошел по стопам великого Щепкина, который будущих актеров Малого театра пестовал с десяти лет.
