— Я ведь нигде не учился, да к тому же в лагере сидел — вряд ли ваше начальство меня утвердит.
— Ну, это уж будет наша забота!
Пробы получились замечательные, однако с худсоветом за Вельяминова все-таки пришлось повоевать. К счастью, я и Краснопольский победили.
Когда мы с Петром подружились, он, обычно немногословный и замкнутый, рассказал о том, что пришлось пережить. Его отец был царским офицером, после революции перешел на сторону большевиков, дослужился до командира батальона элитной Пролетарской дивизии. Первый раз его арестовали в 1930 году. Отработав шесть лет на строительстве Беломорканала, Вельяминов-старший был освобожден, но воинское звание ему не вернули. В сорок первом Сергей Петрович ушел на фронт добровольцем и воевал как простой солдат.
О том, что шестнадцатилетний сын арестован и по 58-й, «антисоветской» статье приговорен к десяти годам лагерей без права переписки, Вельяминов узнал из письма жены. Было это осенью 1943-го. В канун нового, 1944 года Сергею Петровичу дали краткосрочный отпуск, и он поехал в Москву повидаться с женой. Квартира оказалась запертой, внутри все перевернуто вверх дном. Соседи рассказали, что накануне сотрудники НКВД провели обыск и арестовали хозяйку. Спустя три дня забрали и Сергея Петровича. Во второй раз его приговорили уже к десяти годам лагерей.
Слушая Петра, я думал: «Как же он смог все это вынести и не сломаться?» А одна рассказанная им история потрясла так, что до сих пор не выходит из головы: «В лагере под уральским городом Краснотурьинском по совету одного из заключенных я начал участвовать в самодеятельности: читал стихи, играл в спектаклях. Наш творческий коллектив часто ездил с «гастролями» по соседним лагерям. И вот как-то вместе с другими актерами-«лагерниками» стою на перроне полустанка — жду поезда, который должен подкинуть нас до места очередного выступления. По другую сторону платформы останавливается состав из вагонов-теплушек с зарешеченными окнами. В таких возили заключенных по этапу. Один из зэков меня окликает: «Молодой человек, закурить не дадите?» Достаю из пачки папиросу (нам как артистам иногда не только табак-самосад перепадал), протягиваю в окно и вижу за решеткой лицо отца. Несколько мгновений молча смотрим друг на друга, потом состав трогается...»
При случае обязательно вставлю этот эпизод в какой-нибудь из своих фильмов — в память о Пете и тех трагических временах, когда под откос были пущены тысячи жизней, исковерканы миллионы судеб...
После выхода фильма «Тени исчезают в полдень» наша киногруппа каждый день получала мешки писем. Рекордсменом по количеству персональных посланий был, конечно, Петр Сергеевич. Вот только обращались люди не к актеру Вельяминову, а к председателю колхоза Захару Большакову. Советовались, на каких землях посеять пшеницу, а на каких — рожь, поросят какой породы брать на откорм... Такое слияние с образом случается нечасто, и такая зрительская любовь достается далеко не каждому.
