Вова и так не обделял меня вниманием, но, учитывая новый статус, я стала немного странно себя вести. Мне хотелось быть королевой: «Подай мне это, принеси то…» При этом живота у меня долго не было видно, так что Володя смотрел на мои запросы с недоумением. Все выполнял, но в какой-то момент начал раздражаться... Пришлось эту манеру немного прибрать. Когда уже заметно округлилась, все встало на свои места — Володя заботился обо мне без лишних напоминаний. Сдерживал эмоциональные порывы, старался меня не нервировать. Я была довольно активная: на шестом месяце к нему на гастроли летала, мы отдыхали во Франции...
Всю беременность проездила на своем Smart’e, потому что не представляла, как буду без машины. Вова только за три дня до родов запретил мне садиться за руль. Как он учил меня водить — отдельная история. Smart был одним из первых его подарков, и обязанности автоинструктора Володя тоже взял на себя. Заканчивались наши уроки обычно грандиозными скандалами. Я все делала не так, Вова кричал: «С меня хватит, ухожу!» Выбегал на дорогу, потом возвращался, потому что боялся оставить меня наедине с машиной… В результате я сказала: «Стоп! Иначе мы на этой почве разойдемся!» И взяла настоящего инструктора. А как-то Вова отлучился по делам, я села за руль и поехала к родителям в Долгопрудный. Вечером звонит муж: «Ты где?» — «Заехала к родителям». — «Что?! Я сейчас тебя заберу! Ты поедешь за мной следом!» Но я его убедила остаться дома и нормально доехала сама. Он все это время дико волновался! Постепенно Володя уже стал доверять мне руль. И я знала, что поеду из роддома уже на BMW — подарке в честь рождения дочери. Вова эту марку обожал, не зря сыграл в фильме про «бумер»… А вот я с BMW не сошлась характером: она резвая, резкая… Мне нужно что-то более плавное, так что вскоре опять пришлось менять машину.
Хотела назвать нашу малышку Никой, но потом подумала, что такую кличку иногда дают собакам. Когда она родилась, стало понятно, что дочке подходит только полное имя — Вероника. В роддоме мы с ней провели 10 дней, потому что Володя уехал на съемки. Мне не хотелось без него выписываться.
Дома накрыла легкая послеродовая депрессия: я стала обидчивая, ранимая… Реагировала на каждое слово. Чуть что не по мне: «Надоело — собираю чемоданы и ухожу!» Ага, кто бы меня отпустил? Могла что-то высказать, огрызнуться… И благодарна, что Вова в этот период проявлял терпение. Ребенок вообще нас сплотил: мы стали друг к другу прислушиваться, уступать, идти на компромиссы. Бывало, Вова вспылит и, чтобы не поднимать крик, уезжает на час из дома. Остынет и возвращается с букетом цветов: «Прости, был не прав».
С дочкой у Володи сразу возник контакт: она ему всегда улыбалась, и даже ее первое слово было «папа». Мы со свекровью старались его не нагружать, но Вова сам иногда подскакивал, качал дочку, песни ей пел. Ему это было в радость, а не в обязанность.
