— Чехова Лев Николаевич любил...
— Очень любил как человека, но очень странно — выборочно — относился к его прозе и терпеть не мог его пьесы. Когда Толстой в Крыму лечился от туберкулеза, Чехов к нему приезжал, и Лев Николаевич сказал: «Шекспир плохой драматург, а вы еще хуже». Сейчас Шекспир и Чехов — два главных мировых драматурга, все остальные считаются на порядок хуже.
— А какие отношения связывали Толстого с Горьким?
— Это долгая и сложная история. В 1889 году молодой Алеша Пешков, который еще не был Максимом Горьким, пришел пешком в Ясную Поляну с заданием от молодых толстовцев просить у Толстого земли и денег для коммуны, в которой они собирались жить и работать. Узнав, что хозяин в Москве, в Хамовниках, он отправился туда. Там оказалось, что Лев Николаевич уехал в Троице-Сергиеву Лавру. Софья Андреевна встретила Алешу — этого «темного», как она называла толстовцев, — напоила кофе и выпроводила. Таким было первое «приближение» Горького к Толстому.
В конце 1890-х Алексей Максимович становится дико знаменитым. В 1900 году он приезжает в Ясную Поляну, и тут уже Софья Андреевна ведет себя более приветливо, ставит их рядом с Толстым и фотографирует. На фото у Толстого очень хмурый вид. А в очерке Горького о Толстом, написанном после этого посещения, сказано, что Лев Николаевич будто бы разговаривал с ним матом, говорил скабрезности, но этот человек богоподобен.
— Толстой разговаривал матом? Как-то это не вяжется с образом благообразного старца!
— Матерился он, матерился. Соленые словца даже в письмах попадаются. Иногда их при издании точками заменяют.
А тогда Толстой, видимо, чувствовал, что на смену ему идет новый властитель дум. Потому что слава Горького приближалась к его славе, в России по крайней мере. И такое поведение было проявлением ревности, он понимал, что молодежь от него уходит.
— Что вас побудило взяться за подлинную историю «Анны Карениной»?
— Моя любовь к этому роману. На протяжении многих лет я не раз его перечитывал, и каждый раз возникало ощущение, что я читаю другую книгу.
Возможно, это объяснялось тем, что там очень много психологии. Ты в ней варишься и не сразу все понимаешь, потому что каждый раз выхватываешь какую-то новую деталь, которая все представляет в другом свете, и что-то пропускаешь. Однажды я решил остановиться и зафиксировать свое понимание этого романа.
— Что, например, пропускают читатели?
— Например, то, что Вронский познакомился с Анной совсем не в поезде, как принято думать. Они были знакомы в Петербурге, но там он ее не замечал, потому что она была чопорной и скучной, а здесь сразу заметил. И это говорит о том, что из Петербурга уехала Анна Каренина, а в Москву приехала Анна Облонская, совсем другая женщина. Она выглядит по-другому, у нее глаза светятся. И все потому, что Анна уезжает от Каренина, который ее законсервировал, и по дороге распускается и превращается в красивую женщину, которая может нравиться мужчинам.
— Что еще ускользает от внимания читателей?
— Кто отказался от развода в романе и почему его не случилось. Чтобы разобраться в этом, нужно знать, что бракоразводный процесс в России того времени был очень сложным. Брак заключался только через венчание, и расторгнуть его можно было лишь в трех случаях: отсутствие одного из супругов, бесплодие, измена. Здесь могла идти речь только об измене. Но изменившая сторона не имела права снова вступить в брак. Поэтому Каренин соглашается взять вину на себя, чтобы Анна могла выйти замуж за Вронского и не разлучаться с сыном Сережей. А она отказывается от развода, потому что не может вынести такого благородства со стороны мужа. Анна еще больше ненавидит Каренина за его добродетель. Если этого не понимаешь, то не понимаешь характер Анны и причину ее гибели.
Вообще, про Каренину я хотел писать со своей женой Екатериной Барбанягой, поэтом, прозаиком и журналистом. Мы к тому времени уже выпустили книгу «Соня, уйди! Софья Толстая: взгляд мужчины и женщины», написанную в форме диалога. Но оказалось, что у нас очень разные представления о романе и его героине. Поэтому я стал писать один.
