— А вы такой и были?
— Ну как вам сказать? В качестве иллюстрации расскажу одну историю. Она, кстати, тоже связана с Марией Петровной Максаковой.
Как-то я летала в Ливан на кинофестиваль с «Гусарской балладой». В делегации никого из СССР больше не было, я одна. В Бейруте оказалась в центре внимания: 23 года, молоденькая, хорошенькая, худенькая — 56 сантиметров талия. У меня был пояс серебряный, который я носила и на талии, и на голове как диадему — размеры совпадали. В Ливане я ни секунды в номере не сидела, носилась до шести утра — танцы, шманцы, переодевания. В гостинице даже прожгла ковер маленьким утюжком, который взяла, чтобы утюжить на платьице мелкие оборочки. Поставила его случайно на ковер с толстым ворсом. Ущерб был 150 фунтов. И за меня заплатил сам Тони Асуат. Он был покровителем русской делегации, меня опекал.
Почему кинофестиваль образовывался в том или другом регионе или городе? Местные богачи сбрасывались деньжонками и устраивали себе красивую культурную жизнь. Организовали международный кинофестиваль и распределили: я беру советскую делегацию, ты — французскую, ты — итальянскую. И они потом платили за сломанные ручки, разбитую посуду, сожженные ковры, пятизвездочные номера, обеды, ужины и так далее. Асуат платил за меня и меня развлекал. Вернее, нас. Я же сразу себе из советского посольства народу набрала, жен каких-то дипломатических. И если мы ехали вечером в ресторан, то не вдвоем, а, допустим, вшестером. Тони меня везде водил, был гостеприимным, даже пригласил к себе домой, познакомил со своей семьей, с женой, детьми, друзьями. Он собирался приехать в Москву, и я ему сказала: «Приедете — я вас встречу!» Думала, что это вообще нереально. Но не успела рта разинуть, как Асуат прилетел по своим делам, ну и позвонил. Конечно, я должна была от него спрятаться, но совесть мне не позволила. И я посоветовалась с Марией Петровной Максаковой: «Он меня так в Бейруте принимал, а я даже чай ему не могу предложить!» Тогда ведь советская девушка не могла общаться с иностранцами, звать в ресторан или к себе. И Мария Петровна предложила: «Лариса, пригласи его в мою квартиру, скажи, что это твоя. Я приду в половине двенадцатого, скажешь, я твоя тетка». Мы сняли ее портреты со стен, над роялем повесили парочку внушительных моих. Вместо Кармен Максаковой появилась Гусар Голубкина.
В гости пришли Наташа Фатеева, Рязанов с первой женой Зоей, Дмитрий Писаревский, главный редактор «Советского экрана», Никита Богословский, с которым Тони в тот вечер в Большом театре смотрели одноактные балеты. Тони даже не заподозрил, что я не хозяйка квартиры со старинной мебелью и роялем.
Когда гости ушли, мы с Марией Петровной вместе мыли посуду, еще раз все обсуждали и хохотали. У меня под мышкой была такса. Она тоже встречала иностранного гостя. Это была старенькая собака Марии Петровны. Она меня хорошо знала. И когда я приходила заниматься вокалом в комнату, где был рояль, садилась в проеме двери, чтобы послушать. Стоило мне чуть-чуть сфальшивить, такса передергивалась, морщила свой длинный нос и уходила. Мария Петровна говорила: «Вот, Лариса, мне не надо тебе ничего говорить, она все сказала: «Ты — мимо». У этой собаки был абсолютный слух...
