— Я работала с дочерью Серовой Машей Симоновой в газете «Советская культура». Маша рассказывала, как после развода родителей осталась с отцом, как бабушка, мать Константина Михайловича, захлопывала дверь перед Валентиной Васильевной, когда та приходила повидать дочь.
— Да, для Серовой это было трагедией. Но тогда они еще не расстались с Симоновым. Писатель оставил мемуары, письма, где не скрывал, что причиной развода стало пагубное пристрастие жены.
После съемок мы долгое время не виделись. Я уже учился в студии при Центральном детском театре. Однажды возвращался в автобусе с каких-то проб на «Мосфильме» и обратил внимание на женщину в голубой косыночке. Долго вглядывался в ее красное испитое лицо. Подумал: а ведь когда-то, наверное, она была красавицей. И вдруг женщина обратилась ко мне: «Гена, ты что, меня не узнаешь?» Я потерял дар речи. Это была Серова. В тот момент автобус затормозил на остановке, двери открылись, и я выскочил оттуда как ошпаренный, не смог даже находиться рядом.
Я продолжал сниматься. Однажды пробовался в картину «Судьба барабанщика» по Гайдару, но меня не взяли. Правда, пробовался я с Даниилом Львовичем Сагалом, который в итоге сыграл отца героя. Понятия не имел, что Сагал — знаменитый артист, звезда Театра Советской армии. Через много лет я стану мужем его дочери Натальи. Так причудливо распорядится судьба.
— Как вы пришли в театральную студию?
— Все решил случай. Мама растила нас с сестрой и братом одна, так уж сложилось. Отец был талантливым художником-самоучкой. Его иллюстрации к сказке Ершова «Конек-Горбунок» помнят по сей день. По большому счету его перепахала война, где он получил тяжелую контузию и, к великому сожалению, в 33 года ушел.
Как старший сын я должен был помогать маме, поскорее начать зарабатывать. Мне требовалось приобрести какую-то специальность, и я поступил в энергетический техникум, хотя с математикой у меня было плохо. Что такое «Релейная защита и автоматика» не знаю до сих пор, мне понравилось название. Но кино всесильно. Два дня походил на занятия, потом уехал на съемки. Когда вернулся через месяц, понял, что безнадежно отстал. Так что пришлось оканчивать десятилетку.
Творческий вуз, где актеры учились четыре года, позволить себе не мог. Однажды шел по улице и обратил внимание на объявление на афишном столбе: набирается студия Центрального детского театра, обучение два года. Думаю: пойду-ка я туда. Туры не проходил, в один день сдал все экзамены, и меня зачислили.
Во главе ЦДТ стояла Мария Осиповна Кнебель. Мастерство актера нам преподавали потрясающие артисты Валентина Сперантова, Людмила Чернышова, Евгений Перов. По окончании мы не получали диплом о высшем образовании, но в актерской профессии были прекрасно подготовлены. Мы переходили дорогу и занимались военным делом в Малом театре вместе с курсом, на котором учились Виталька Соломин, Миша Кононов, Олег Даль. Позже пересекались с ними и в кино, и в театре.
Через полгода Мария Осиповна привела к нам на занятия любимого ученика — Анатолия Эфроса. Тот работал в Рязани, но Кнебель удалось перетащить его в Москву. Он оглядел нас, спросил:
— Ну, расскажите, чем занимаетесь? Все кошечек изображаете?
