— Почему же вам не сообщили о том, что отец Юры смертельно болен?
— Это детективная история. Ведь все письма сына с адресом и телефоном Сергей Николаевич хранил рядом с кроватью на тумбочке. Письма странным образом исчезли, и у кого они хранятся сегодня, ума не приложу! Наши друзья рассказывали, что, когда они позвонили в дверь папиной квартиры, им открыла совершенно незнакомая женщина, которая недовольно пробурчала: «Так, забирайте, что осталось, остальное мы выбросим!»
Сергей Филиппов умер 19 апреля 1990 года. Как жаль, что Юра так и не встретился с отцом, он не смог приехать на его похороны из США. Печально, когда такие актеры уходят в полном одиночестве и нищете. Недаром есть поговорка: «Что имеем — не храним, потерявши — плачем».
Как-то Михаил Боярский ехал на своей машине и увидел идущего куда-то Сергея Филиппова. Он предложил его подвезти. Выяснилось, что народный артист, сыгравший в кино более 100 ролей, шел на вокзал, чтобы сдать билет стоимостью 19 рублей. Расстроенный Михаил предложил Филиппову посидеть в машине, а сам отправился на вокзал. Зайдя за угол, он выбросил билет, отсчитал деньги и, вернувшись в машину, отдал их Сергею Николаевичу. Смущенный актер спрятал деньги и сказал: «Миша, откладывай сейчас, потом мы никому не нужны...»
Ни киностудия, ни Союз кинематографистов, ни Союз театральных деятелей не выделили на похороны известного актера ни копейки. Похороны на простом участке Северного кладбища организовал Александр Демьяненко на деньги друзей-актеров. Когда на могиле установили бронзовый бюст, через несколько дней его пытались украсть. Бюст забрали в питерскую гильдию киноактеров, а затем передали его сыну.
— Как сложилась творческая жизнь Юрия Филиппова за рубежом?
— Он достиг успехов в Америке. Как художник-дизайнер работал для многих всемирно известных компаний и фирм: «Ральф Лорен», «Эсте Лаудер», «Армани», «Шанель», оформлял некоторые бродвейские театры, интерьеры американских миллионеров, работал с известным архитектором Пеем.
Но, несмотря на то что достиг успеха в жизни, его никогда не покидала мысль, что он все-таки что-то в ней упустил. А именно — общение с отцом. Все размолвки с ним через океан показались мелочными и незначительными. Воспоминания об отце навалились на него снежным комом. И мы вернулись в Россию уже после смерти Сергея Николаевича, спустя 18 лет эмиграции.
В Америке хорошо работать, а в России у нас друзья, здесь родной и любимый Театр комедии, музеи, выставки. Когда мы с Юрой шли в театр, непременно брали с собой целую охапку цветов и ящик шампанского, как в старые добрые времена...
Много позже, когда Сергея Николаевича не стало, все воспоминания о нем, о его жизни Юра собирал по друзьям и знакомым. Он написал письма всем артистам, которые знали Филиппова. Одной из первых мне ответила из Парижа Юлия Николаевна Предтеченская, мама Михаила Шемякина. В 40-х годах она работала вместе с отцом Юры в Театре комедии.
Филиппов тогда обитал на Петроградской стороне, там же жила и Юлия Николаевна. Однажды они вместе возвращались домой после спектакля. Им пришлось идти пешком через весь Невский проспект, затем через Марсово поле и длиннющий Кировский мост. Представьте: ночь, зима, валит снег, мороз. На голове у Юлии Николаевны модная шапочка-«менингитка», коротенькая меховая жакетка, легкая юбочка, чулки и легкие туфельки на каблуке. Вдруг актриса резко поворачивается к Сергею Николаевичу и говорит:
— Сережа, я больше не могу! Снимай быстрее штаны!
Он был удивлен:
— Юлия, ты не шутишь, неужели терпеть не можешь?
— Нет, не могу, снимай!
