Единственный сын Сергея Филиппова Юрий эмигрировал в США в 1979 году. Это стало трагедией для отца. Им так и не довелось больше увидеться. Зато потом, вернувшись на родину, сын стал собирать об отце документы, семейные реликвии, написал книгу воспоминаний «Есть ли жизнь на Марсе...».
— После смерти Сергея Николаевича мы с Юрой вернулись в Петербург. И буквально по крупицам стали собирать архив Сергея Филиппова, его семейные фотографии, истории о нем. Все, кто видел Юру, восклицали: «Как вы похожи на своего отца!» Однажды случайно Юра встретил Лидию Борисовну Духницкую, ассистента режиссера.
— Как он любил вас, Юра! Как гордился вами.
— Странная любовь какая-то...
— Когда мы встречались с ним, он всегда говорил о вас. Очень сокрушался, что вы уехали. Вы хоть звонили ему?
— Конечно, мы разговаривали, но на мои письма он не отвечал.
Она посмотрела на Юру с удивлением. Ну не мог же Юра рассказать ей подробности семейных отношений! О том, каким долгим было возвращение друг к другу отца и сына. Они не сумели встретиться при жизни, зато теперь их могилы рядом...
Все, что я знаю о Сергее Николаевиче Филиппове, мы с Юрой собирали буквально по крупицам, опрашивая друзей, знакомых, коллег...
А вы знаете, например, что Филиппов мог стать балетным артистом? В молодости он выходил на сцену в балетной пачке, трико и в розовых туфлях на пуантах. На его голове еле держался веночек из мелких роз. Под смех и неистовые аплодисменты публики он лихо исполнял классическое па-де-де.
Сергей Николаевич с детства не проявлял особого интереса к искусству. Да и не в кого ему было! Его отец, немецкий барон, был управляющим на гвоздильном заводе в Саратове. Там он женился на кружевнице, красавице-певунье Дуне. У них и родился Сережа — отец моего мужа. Но в начале Первой мировой войны отец Филиппова вынужден был уехать на родину, а его мать наотрез отказалась покидать Россию.
Мастер Николай Георгиевич, слесарь по профессии, работал на том же заводе. Когда-то его хозяин отправил перспективного работника повышать квалификацию в Германию, через год Николай вернулся оттуда в модной жилетке, украшенной цепочкой с часами. Местные девицы стреляли в его сторону глазками, но завидный ухажер предпочел одинокую к тому времени Дуню: хоть и с ребенком она, но настоящая молодая красавица, к тому же поющая как соловей! Так у Сережи появился отчим. Как настоящий советский человек, Сергей Филиппов скрывал свое происхождение, он любил шутить: «Взял слесарь швею — получился я!»
Сергей Николаевич часто рассказывал Юре про детские шалости, приговаривая: «Да, я был не подарок в школе!» Из всех предметов он уважал только литературу и химию. Кстати, именно из-за химии его с треском выгнали из стен учебного заведения. В результате его опытов с соляной кислотой и железными опилками пришлось закрыть школу на несколько дней, так как газ оказался очень едким.
Родители отдали Сережу учеником к пекарю. Там он проработал недолго, так как, зачитавшись любимым писателем Джеком Лондоном, забыл посолить воду, на которой замешивался хлеб. «Ничего, — подумал он, — Горький тоже не стал пекарем».
И тут судьба сделала крутой поворот! Как-то вечером шли они с приятелем мимо местного клуба, заглянули в окно. В большом освещенном зале девчонки в коротеньких юбках выделывали ногами такие кренделя, что у Сережи челюсть отвисла. У входа в здание висела табличка «Хореографическое училище». Учительница сразу же записала мальчиков в кружок. Приятель очень быстро охладел к танцам, а Филиппов стал заниматься, и педагог, видя его рвение, со временем посоветовала ехать в Москву, учиться дальше.
