— Оператором вы не стали. Как же попали в кино?
— Это случай или судьба — как хотите, так и назовите. Мне было тринадцать. Я поехала к родителям в Стокгольм на летние каникулы. Ходила в летнюю школу на берегу моря. И вдруг там появился один смешной маленький человек. Он внимательно на меня посмотрел и исчез. А вечером папа рассказал: «В школу приходил Марк Семенович Донской. Это режиссер из Москвы. Ему нужны артисты для съемок в фильме «Сердце матери», две женщины и мужчина. Но я сказал, что взрослые работают, и предложил поискать среди детей. Вдруг кто-то подойдет». И подошла я. Я была уже такого же роста и веса, как сейчас. На меня надели исторический костюм и я, прикрываясь зонтиком, чтобы в камеру не попало мое детское лицо, несколько дней каталась в пролетке. Потом съемочная группа уехала, и я продолжила жить своей детской жизнью.
Прошло время, и как-то Донской позвонил к нам домой и пригласил на студию Горького, чтобы показать картину. Папы не было. Пошли мы с мамой. После просмотра вышли в коридор, разговариваем, мимо проходит невысокий лысый человек. Марк Семенович его останавливает: «Сережа, вот будущая артистка!» Я вся покрылась красными пятнами. А он (это был Герасимов) внимательно посмотрел и сказал: «Жалко, я уже курс набрал. Приходите ко мне на курс, посмотрите, как я заниматься буду». Я поблагодарила. Но этим дело не закончилось. Через несколько дней домой позвонили и передали его просьбу подойти 1 сентября во ВГИК. И я даже знаю, почему так произошло.
— Почему?
— Он тогда писал сценарий фильма «У озера». Главная героиня — девочка-сибирячка из его детства. Волосы до колен белые, светлоглазая. Я была именно такой. В тот момент, когда он встретил меня в коридоре киностудии, решилась моя судьба. Первого сентября я приехала к нему. И, еще не окончив школу, стала вольнослушательницей на курсе Герасимова. А через год поступила к нему сразу на второй курс. К тому времени он закончил сценарий «У озера», и в главной героине все увидели меня... Но было все не так просто. Пробы на эту роль длились полгода. Утвердили меня за три дня до экспедиции в Иркутск.
— После того как на экраны вышел фильм «У озера», вы моментально стали звездой.
— Да. Меня узнавали в других странах так, как не узнавали нигде. В Японии останавливали на улице. Фильм был таким мощным, что меня стали видеть только в ролях, похожих на мою героиню Лену Бармину. А я не хотела повторяться. Герасимов говорил, что каждая картина должна быть шагом вперед, после каждой премьеры надо проснуться, и чтобы не было стыдно выходить на улицу.
И еще была проблема: все роли предлагали такие далекие от меня самой. Везде не я. Меня это тяготило тоже. Думаю, если бы не наша встреча с Наумовым, артисткой я бы дальше не была. Все бы закончилось парой картин. Потому что мне не нравилось то, что предлагали играть. Мне важно было быть собой. А какая я на самом деле, знали только Наумов и Алов, которые стали меня снимать. Первой была Неле в «Тиле». Помню, когда я шла по Брюсселю после премьеры, ко мне подходили и брали автограф. И местные газеты писали, что в каждом фламандском доме должен висеть портрет Неле из русского фильма.
