— Чего вы хотите сейчас?
— Все, что связано с Володей, меня тревожит и будоражит... Я хочу, чтобы его фильм был закончен. Я очень хочу сделать выставку его картин. Если получится, издать альбом или книжку, потому что его выставки были в России, в Пушкинском музее, в Японии, в Германии. Но для всего этого надо чуть-чуть остыть, надо смочь... Я ведь с трудом отдавала его картины на выставки. Потому что однажды в Доме кино на выставке, посвященной фильму «Десять лет без права переписки» пропала огромная картина, где Володя писал меня в образе героини фильма. Никто не знал и не видел, как она пропала. А на легковой машине ее не перевезешь. Странное дело. Но с тех пор я боялась картины на выставки отдавать, говорила ему: «Они пропадут».
И странная история произошла с «Пилатом». В Доме кино был аукцион картин. Были картины маслом два на три метра, метр на два. А у него маленький портрет Пилата, сделанный буквально росчерком пера на листке. Он писал этого Пилата, не отрывая руки. И его друзья тогда сказали:
— Слушай, давай выставим. Пусть посмотрят. Это же гениально.
Я сказала:
— Нет, я «Пилата» не отдам.
— Поставим цену такую, что ее вообще не купят.
Володя согласился. И мы отдали его «Пилата». И вот в день аукциона звонок:
— «Пилата» купили.
— Кто?!
— Не знаю.
— Как так? Там же заполняются документы!
— Когда сказали «Пилат» и назвали сумму, зал стал смеяться, потому что это была не картина маслом два на три, а маленький рисунок. И огромная цена. Вышел человек в сером свитере, прошел по залу, положил деньги, взял картину и ушел.
Такая мистическая история. Булгаков. Кстати, Наумов похоронен очень близко от Михаила Афанасьевича.
Елена Сергеевна, жена Булгакова, общалась с Володей. Она была консультантом на первой экранизации «Бега». Говорила: «Я единственный представитель Михаила Афанасьевича на Земле, поэтому, ребята, слушайтесь меня». И она делала поправки, которые мог придумать только Булгаков. Утверждала, что с ним общается. Очень часто звонила: «Я сейчас приеду посмотреть материал, выезжаю». И через три минуты открывалась дверь, и она входила. Маргарита!
И вот когда фильм был закончен, Елена Сергеевна посмотрела его на студии. Алов и Наумов ее провожали. Когда садилась в машину, она сказала:
— Ребята, я вас завтра приглашаю в час дня на обед.
Они говорят:
— Да, да, в час у вас, — они часто бывали у нее дома.
А потом она открыла в автомобиле окошечко и говорит:
— Володечка, а ты чего в траурной рубашке сегодня?
— Да вы что, это мне Женя Евтушенко из Парижа привез, писк моды, — у него была такая замечательная черная рубашечка с коротеньким рукавчиком, я ее помню.
Она посмотрела на него и сказала:
— Нет, траурная, — закрыла окно и уехала. И рано утром позвонил ее сын, сказал, что она умерла.
Мистика. Сейчас, после смерти Володи, я видела его много раз во сне. Очень жду, чтобы он мне что-то важное сказал.
