Горжусь ролью в драме «Капитан Волконогов бежал». Кастинг шел в разгар пандемии, меня попросили записать самопробу. Они хороши тем, что если сразу не сыграл так, как надо, есть возможность докрутить роль. Если приходишь на студию и неважно сыграешь на пробах, она от тебя уплывет. Я должен был сыграть ключевую сцену, где мой герой плачет навзрыд, воет. Больше не буду спойлерить, не имею права раскрывать подробности сюжета. Скажу лишь, что сцена мне не давалась, я пересматривал запись и понимал: не верю! Мучился три дня, доводил до истерики всю свою семью. Вика, видя это, вдруг сорвала со стены фотографию, где папа держит меня маленького на руках, и протянула мне. Тут меня просто накрыло, прорвало! Зарыдал, жена бросала мне реплики, а я наконец сыграл сцену. Мой агент, посмотрев, написала: «Макс, можно я выложу это видео в наш общий агентский чат? Пусть артисты посмотрят, как надо делать самопробы».
Наталья Меркулова и Алексей Чупов меня утвердили, и тут я подхватил вирус. Оклемался быстро, к счастью, мой карантин заканчивался прямо перед началом съемок. Звоню агенту, интересуюсь:
— Что с «Волконоговым»? — и получаю ответ:
— К сожалению, из-за твоей болезни роль отдали Алексею Филимонову.
— Как?!
На нерве позвонил кастинг-директору, почти кричал:
— Я здоров!
— А нам сказали, что вы чуть ли не умираете.
В общем, вырвал роль обратно, Филимонову в ночи отправили эсэмэску с нижайшими извинениями, а я утром сел в «Сапсан» и отправился в Питер на съемки. С исполнителем заглавной роли Юрой Борисовым мы уже пересекались на «Калашникове», он серьезный драматический артист, если попадает в хорошие руки. Это требуется всем нам, в талантливых режиссерских руках мы становимся немножко Смоктуновскими.
— Жизненные трудности вы преодолеваете с женой Викторией. Легко ли это ей дается?
— Она очень сильная. Конечно, всякое случалось: и ссорились, и кричали друг на друга, но даже мысли не возникало расстаться. У Вики было непростое детство, она знает, что такое нужда. Ее отец в девяностые тоже оказался за бортом, пристрастился к алкоголю, совсем сдался. Моя теща, которую зову мамой Людой, вынуждена была стать главой семьи, взять на себя заботу о двух малютках — у Вики есть сестра. Теща горбатилась на трех работах, трудилась уборщицей, фармацевтом, еще кем-то. В семье иногда есть было нечего, но каждые выходные она водила девочек в Тюменский краеведческий музей. Говорю это, и комок подступает к горлу. Многие вокруг сворачивали не туда, а Вика читала книжки, вынашивала мечту стать актрисой, приехала в Москву и поступила в институт.
Нужда формирует и характер, и комплексы. Повторюсь: наше поколение потерянное. У нас не было никакой программы, системы жизненных координат. Многие наши сверстники не выдержали, а Вика не сломалась.
Из труппы Розовского она ушла, сегодня играет в театре «Практика» спектакль «Поле», который поставила Марина Станиславовна Брусникина. Вика постоянно при деле, много работает, снимается. Для нее это важно и как для женщины, и как для актрисы. Она не останавливается, аккумулирует вокруг себя позитивную энергию, хороших людей, все у нее получается.
— Ревнуете друг друга, когда приходится целоваться в кадре или играть любовную сцену?
— Конечно нет, мы оба профессиональные люди. У меня взрослая, психологически зрелая жена. Помимо того что она красавица каких мало! Я как-то пришел к Вике на спектакль «Роман о девочках», когда еще за ней ухаживал. Там она оголяла на сцене грудь, сделано все было художественно, партнер ее деликатно прикрывал, но мне все равно не понравилось. Поразмыслив, пришел к выводу: господи, ну это же такая ерунда! Я тоже играл любовные сцены. К такой работе нужно подходить деликатно и профессионально.
