В конечном итоге, послужив на родине, из Уфы Боря уехал в Москву, работал в храме на Ваганьковском кладбище. Потом перебрался к детям в Геную, купил себе там квартиру. Умер Боря десять лет назад. Я слышал, что о его жизни хотят издать книгу.
Но вернемся к Шевчуку. Как уже сказал, я улетел в Ленинград и остался на свободе. Поняв, к чему идет дело в Уфе, написал Юрке очередное письмо: мол, нас всех разогнали, теперь у КГБ остался только ты. Через два месяца его реально стали таскать. Прессовали серьезно: требовали подписать бумагу, что он больше не будет писать песен. Конечно, ничего Шевчук не подписывал, сказал: «Я подумаю...» С чувством юмора у Юры все было в порядке, но все-таки он решился из города слинять.
Сначала уехал в Череповец, выиграв какой-то музыкальный конкурс. В Череповце нашлась хорошая аппаратура, и Юра сделал приличные новые записи. С этими пленками он ранним утром и ворвался ко мне — вернее в квартиру Саши Кондрашкина, знаменитого барабанщика, который играл тогда в «Аквариуме», а я у него временно проживал.
На момент нашего знакомства с Сашей, когда я еще бывал в Питере наездами, «Аквариум» постоянно репетировал у него дома. Я тут же разговорился с Борей Гребенщиковым, Дюшей Романовым, Мишей Файнштейном и всеми остальными. Потом был день рождения Майка Науменко, который справляли у Кондрашкина. Я как единственный свободный в тот день человек настрогал салатиков, Майк принес напитки. Это был 1981 год, и несколько фотографий с того застолья ходят по Сети. «Аквариум» писал тогда альбом «Треугольник», Боря пришел с бутылкой, на которой виднелась этикетка «Джин». Оказалось, что это спирт, и все после «джина» сломались и полегли кто где.
К слову, Майк был любимым музыкантом Шевчука. Все, что записывалось, мы везли Науменко на одобрение. Тот, как человек интеллигентный, поправляя очочки, говорил: «Что ж, неплохо. Продолжайте в том же духе...» Для Юры это был высший балл. Ходили мы и еще к одному человеку — Жоре Ордановскому из группы «Россияне». На тот момент ему не было равных, но, к сожалению, Жора рано погиб. Вернее пропал без вести.
Майк был образованным, с хорошим чувством юмора, при этом довольно мягким человеком. Я считаю, что на начало восьмидесятых он самый интеллигентный в музыкальной среде парень. Науменко уже был настоящей звездой, а Цой тогда только восходил. К Майку Виктор тоже прибегал за советами.
На тот момент Майк не пил втемную. Это началось гораздо позднее. Почему — ходят споры. Лично мне кажется — Науменко не пережил творческого спада. С какого-то момента песни его становились все хуже и хуже. Дело даже не в качестве самой музыки и текстов, а в том, что они подавались не с такой бешеной энергией, как раньше. Переждал бы — возможно, и выжил бы.
