...Недавно задумался: сколько же времени я на сцене? Подсчитал и пришел в ужас: шестьдесят два года! С «кошмарной» цифрой примирил перечень имен замечательных артистов, с которыми довелось поработать.
Легендарный Штоколов попал на сцену не сразу: сначала отучился в Соловецкой школе юнг Северного флота, потом в спецшколе ВВС. Там-то на выпускном вечере его шикарный бас услышал Жуков, командовавший Уральским военным округом. С подачи маршала Победы курсант Штоколов стал студентом очного отделения Уральской консерватории. Когда он в опере брал нижнюю ноту, в зале дрожали люстры, а у публики по коже бежали мурашки. Артист гениально исполнял не только оперные партии, но и романсы. На мой вкус, никто лучше не пел «Гори, гори, моя звезда».
Неуверенному в себе добряку Штоколову всегда казалось, что у него не тот репертуар. Однажды пришел ко мне с предложением:
— Левон, давайте споем «Лаванду». Слова и мелодию я выучил.
— Борис Тимофеевич, дорогой, — взмолился я, — зачем вам это нужно?!
— Но это же модная вещь — в исполнении баса должна иметь успех.
Наивный, как все большие артисты...
С Гурченко мы познакомились в 1963 году в Театре киноактера, где я аккомпанировал Гене Бортникову в моноспектакле, а она пришла посмотреть. По окончании представления втроем отужинали в ресторане ВТО, откуда перекочевали к Люсе домой. Там хозяйка, сев за рояль, исполнила несколько песен собственного сочинения. Я был потрясен:
— Люся, почему ты не поешь это со сцены?!
— Да потому что не могу одновременно и петь, и играть!
— Так я тебе сыграю!
С досконально отрепетированной — у перфекционистки Гурченко иначе и быть не могло! — музыкальной программой мы гармонично вписались в гастрольный проект под названием «Товарищ кино». Организаторы приглашали несколько знаменитых, но безработных артистов, и те в крупных городах Союза собирали стадионы.
В «Товарище...» мы с Люсей проработали больше года, а потом она сказала, что компания, даже из мэтров кино, ей не нужна, будет готовить сольные выступления. Расставаться было жаль и ей, и мне, но мы решили когда-нибудь обязательно поработать вместе. Совместные планы на будущее рассыпались, когда я начал работать с Кобзоном. Это случилось вскоре после развода Иосифа и Люси, ненавидевшей бывшего мужа всеми фибрами души. Столкнувшись со мной за кулисами сборного концерта, Гурченко выпалила:
— Ты — предатель!
Попытался охладить ее гнев, объясниться:
— Люся, это же просто работа...
