Говорят, у артистов есть приметы. Я не помню, чтобы она боялась черных кошек. А вот, не дай бог, потеряет в гримерной заколочку-невидимочку, пусть даже самую маленькую, тут же начинаются поиски: «Быстро ищи!!! Чтобы все до одной были здесь». И так на меня наедет, что тем, кто рядом, дурно становится. Я был всегда во всем виноват. Узнавал о себе о-о-очень много нового и необычного. Но она быстро остывала.
— Оказывается, вот какой я... — и начинаю перечислять все эпитеты, которыми меня только что награждали. — Люсенька, выпрями спину, у тебя локон выбился.
— Отстань! — отмахивается, но слушается.
Я даже не могу сказать, что мы ссорились. Разногласия были. Как без этого? Оба заведемся с пол-оборота, потом помолчим и... начинаем смеяться. Все, вопрос закрыт.
Могла так разнести человека, невзирая на высокие чины, что мурашки по коже бегали. Если видела, что он не по злобе напортачил, а просто раздолбай, все прощала. Но если было сделано специально... не дай бог! Отбреет так, что его, бедного, могли с инфарктом унести.
Помню один случай. Губернатор какого-то края после концерта устроил прием и в отсутствие одного артиста позволил себе неуважительно о нем высказаться. И тут же получил от Люси по полной! Она никому не давала спуску, если при ней кого-то обижали. «Он старался, может, не все получилось. Почему вы решили выступить здесь судьей, тем более что его нет среди нас?» — отчеканила она в полной тишине. «Состоялся артист или нет — это неважно. Выбрал эту дорогу, значит, он наш брат по цеху!» — это Люсино кредо.
Она умудрялась в этой зависимой профессии быть независимой. Не делила людей на нужных и ненужных. Как-то у Люси брали интервью:
— Скажите, вам приходилось выступать перед криминальными авторитетами?
Она честно ответила:
— Да. Может, они стали такими, потому что моих песен не слышали?
А сколько она шефских концертов по тюрьмам отработала! Никогда не забуду, как в одном северном городе в зале, развалившись в креслах и сверкая золотыми цепями, сидела местная братва. Кто-то из них тихо сказал:
— Да она под фонограмму поет!
Люся это услышала. Подошла к его столику и прервав пение, протянула микрофон:
— А теперь вы. — Он смешался. — Ну, что не поем? — ласково спросила она под аплодисменты зала.
Никогда не терялась, всегда была готова к неожиданностям. Уметь держать удар — это колоссальное напряжение. Был случай, когда во время новогоднего концерта у сцены раздался громкий звук хлопушки. У Люси ни один мускул на лице не дрогнул. Железная леди!
После тяжелого выступления даже не возникал вопрос: «Куда поедем — в квартиру или на дачу?» Люся очень полюбила свой новый дом. Так и говорила: «Домой». Всю свою жизнь она провела в гостиницах, в купе поездов, креслах самолетов. Дорывалась до своего «гнездышка» и начинала любовно его прихорашивать.
