Она не появилась ни ночью, ни на следующий день. Что творилось с сестрой — не помню, у меня началась горячка... Мы оставались в неведении, а соседи вдруг сделались ласковыми, стали нас жалеть и утешать. Только через день сестре как старшей показали официальное извещение: «Юхтина Раиса Михайловна — комиссар политотдела Военно-медицинской академии — погибла при выполнении воинского долга 10 ноября 1942 года».
Нам передали часы, снятые с ее руки. Навсегда замершие стрелки показывали десятый час вечера — примерно то самое время, когда я почувствовал, что матери больше нет!
После похорон к нам в комнату подселили женщину, эвакуированную из Москвы. Ее звали Клавдия Павловна, или просто тетя Каля. Она раньше работала бутафором в театре, а теперь раскрашивала по трафаретам платки и косынки на продажу. На правах опекуна следила за нашим бытом и учебой, получала на нас карточки и денежное пособие.
Зимой стояли лютые холода, и чтобы обогреть свое жилье, каждый промышлял как мог. Я подружился с сыном дворника по кличке Фриц, помогал ему пилить и колоть дрова, за что получал несколько поленьев. А потом нашел старого филателиста, которому поставлял дрова и занимался его печкой. Тот расплачивался почтовыми марками и даже стал брать с собой на толкучку, где обучал секретам торга и умению распознавать истинные раритеты. Очень скоро я, охваченный страстью к филателии, стал собирать свою коллекцию.
Всякий раз испытываю угрызения совести, вспоминая, как меня угораздило взять первую тридцатку из ящика буфета, где хранились деньги, на которые мы жили. Тетя Каля застукала меня на базаре, а дружок мой Фриц тем временем попался на торговле краденым. Опекунский совет выяснил, что мы ко всему прочему еще и занятия в школе пропускаем, и нас отправили в исправительную колонию.
Обстановка там напоминала малину из кинофильма «Путевка в жизнь». Что мне показалось особенно диким, так это девочки-малолетки с ярко накрашенными глазами и губами, которые разухабисто голосили:
Юбку новую порвали
И подбили левый глаз.
Не ругай мене, маманя,
Енто было в первий раз...
Для начала старожилы устроили новичкам темную. Когда все легли спать, на нас с Фрицем налетела орава и принялась охаживать валенками. Мы держались всегда рядом и даже пытались обороняться, но когда отказывались подчиняться вожакам и пробовали искать справедливости у воспитателей, нам опять устраивали «темку».
