Он, например, очень тяжело приходил в себя после небольшой операции, когда потребовался общий наркоз. В такие моменты у него возникает полная дезориентация, когда нужно не только лечить, но и адаптировать к действительности. Однажды в больнице нам предложили вывезти Джигарханяна к машине на инвалидной коляске. Решение нужно было принимать мне, и я запретила это делать. Как только он почувствует себя немощным, останется дома в кресле перед телевизором — вернуть его к нормальному существованию будет уже невозможно. Жизнь ему продлевают умеренная активность и, конечно же, любимая работа. Местом силы для Армена Борисовича всегда был его театр.
То, чего мне никак не могут простить «эксперты» с ток-шоу, — мое появление в Театре Джигарханяна. Произошло это еще до его болезни. Когда в 2008 году я по приглашению Армена Борисовича стала там музыкальным руководителем, мало кто догадывался, что между нами существует такая тесная связь. Но потом, после его второго инсульта, уже не было смысла что-то скрывать: мы же вместе приезжали и уезжали, Джигарханян постоянно требовал моего присутствия. С самого начала поняла, что спокойствия теперь уже не будет. Я раздражала многих только тем, что существую. Нужно было просто смириться, любой женщине на моем месте точно так же завидовали бы.
Но дело в том, что какой бы хорошей любовницей или женой я ни была, Армен Борисович лично не мог сделать меня директором. Перед моим назначением на эту должность сложилась непростая ситуация. Департаменту культуры была предложена совсем другая кандидатура, но ее не утвердили. А когда представили меня, собеседование проходило на уровне директоров московских театров. Разумеется, всех интересовало, как же я буду решать экономические вопросы, ведь у театра была колоссальная задолженность по налогам. Я честно призналась, что мне потребуется помощь, и попросила о ней заместителя по финансовым вопросам Департамента культуры города Москвы. А чтобы стало окончательно понятно, подчеркну, что договор с директором театра заключается всего на год и при его продлении учитывается вовсе не желание Джигарханяна, а результаты работы. Судя по тому, что со мной контракт продлевали трижды, я была самым успешным директором театра за всю историю его существования.
