Дом Тихоновых с яблоневым садом и беседкой находился на окраине города, Славины родители занимали второй этаж, на первом проживали какие-то их родственники, с которыми они не общались. А через два дома жила семья пастуха, там было десять детей, с ними Володя и проводил все свободное время, а попросту — болтался на улице. Я ничего не могла с этим поделать, самой только исполнилось пятнадцать — какой из меня педагог? Лишь о том и заботилась, чтобы племянник вовремя поел. И хотя Славина мама работала в детском саду, ее методы воспитания вряд ли можно было назвать, скажем так, последовательными. К примеру, Нонна привезет апельсины, Вова возьмет один, почистит и собирается съесть, а бабушка внука строго останавливает: «Мы не знаем, где он рос, кто его вез, какие руки его держали». Но когда я жаловалась: «Валентина Вячеславовна, Володя матом ругается», она не делала ему замечаний. Кроме того, никогда не видела, чтобы бабушка читала Володе какую-нибудь книжку. В итоге к первому классу он не умел ни читать, ни писать.
В школу Володя пошел в Москве. Мы с ним переехали к Нонне со Славой в их четырнадцатиметровую комнатушку, где мне определили за занавесочкой угол с кроватью. Дом стоял на Большой Пироговской — улице с большим движением, и Нонна не могла допустить, чтобы ребенок переходил ее один. Я каждый день отводила Володю в школу и встречала после занятий, делала с ним уроки.
И хотя большую часть времени мы оставались с племянником в комнате вдвоем (Слава проходил пробы на киностудиях, Нонна много снималась, еще и с концертами по стране моталась), уже сегодня, с опытом прожитого, понимаю, что постоянное присутствие родственницы жены должно было Славу напрягать. А я ведь к тому же еще и болела часто. Но он ни разу, ни единым словом или взглядом не дал мне понять, что я тут лишняя, что раздражаю. Слава был спокойным и молчаливым.
Тихонову тогда предстояли съемки в фильме «ЧП», он репетировал сцены драк, приходил с площадки в синяках и ссадинах. А дома вставал перед зеркалом, произносил монологи, следил за выражением своего лица. Меня это удивляло, я никогда не видела, чтобы моя сестра так работала над ролью.
Почти год я имела возможность наблюдать за отношениями Нонны и Славы, поэтому могу засвидетельствовать: они были очень теплыми. Ноннуля — так обращался к жене Тихонов. При посторонних целоваться тогда было не принято, но я не раз видела, как Нонна клала голову ему на плечо, нежно называя его Славуленькой. Единственное, что ему не нравилось, так это когда Нонна начинала распевать песни. Но и с этим он в конце концов смирился.
К тому времени Тихонов уже снялся в фильме «Дело было в Пенькове», дружба с режиссером Станиславом Ростоцким сохранилась у него на всю жизнь. Я ложилась спать довольно рано, вернее, забиралась под одеяло с фонариком и книгой и запоем читала. Однажды только собралась заснуть, приходят Слава, Ростоцкий и Майя Менглет, сыгравшая в «Деле...» любимую девушку Славиного героя.
Уселись за стол, разговаривают, вдруг до меня долетают слова Майи: «Ну, хорошо, Слава, допустим, я рожу от тебя ребенка...» Тихонов тут же ринулся ко мне за занавеску: «Таня, ты спишь?» Я притворилась, что вижу уже десятый сон, и они продолжили разговаривать, но уже шепотом. Во мне тогда зародилось сомнение: а может, между Славой и Менглет что-то было? Но Нонну в услышанное посвящать не стала, не захотела расстраивать. Много позже узнала, что Майя как раз в то время крутила бурный роман с Ростоцким, из-за нее он чуть было не развелся с женой. Вот, видно, ей и захотелось как-то поторопить любимого, заставив приревновать себя к Славе. Кстати, о фильме «Дело было в Пенькове»: Нонна со Славой дружно восхищались талантом Светланы Дружининой, она там действительно очень ярко сыграла, а вот по поводу Менглет Нонна сказала: «У нее пустые глаза».
