Обживаться на новом месте Глан начала с благоустройства территории — парк ведь должен быть красивым и уютным. «Нужен художник! — поняла она. — Яркий, современный, чувствующий пространство и природу». Выбор пал на братьев Стенбергов, Владимира и Георгия, «пленивших москвичей своими новаторскими постановками у Таирова». И вскоре парк преобразился. Его летние театры, спортивные павильоны, читальня, детский городок, кафе удручающего темно-красного «цвета революции» окрасились в светлые тона: голубые, палевые и лимонно-желтые с изображениями смеющихся ребятишек и бегущих физкультурников.
Всего за год высадили сотни деревьев — липы, березы, ясени, туи, голубые ели, проложили километры аллей, построили гроты и водопады, разбили газоны и запустили фонтаны. Декоративные кустарники возле деревьев и по углам газонов цвели все лето. Сначала благоухала черемуха, потом сирень, за ней распускалась японская спирея, позднее розовели барбарисы, источая терпкий сладковатый аромат.
Цветы были повсюду: в грунте, кадках, плетеных подвесных корзинах, вазонах разных форм и размеров — два миллиона растений высаживали каждый сезон. Вход в парк открывала великолепная гряда из тысяч ярко-красных тюльпанов. Чуть поодаль — поля голубых незабудок, белых маргариток и роскошных пестрых канн. По всей территории были разбросаны клумбы ковровых цветов, которыми в духе времени «писали» строки стихов: «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо» и «рисовали» портреты вождей.
Семена и клубни редких растений присылали по просьбе Бетти Глан из торговых представительств СССР за рубежом. Связь парка с торгпредствами осуществляла легендарная Анка из чапаевской дивизии. В мирной жизни пулеметчица заведовала отделом культуры Союза работников торговли и звалась Марией Поповой. Благодаря ей парк получил из Голландии экзотические рододендроны и тюльпаны необычных расцветок, из Франции — розы и азалии, из Японии — бело-розовые хризантемы.
В марте 1930-го Бетти поручили подготовить большой театрализованный праздник в честь XVI съезда партии, который должен был состояться летом. «Без хорошего литературного сценария — звонкого, пафосного — не обойтись, — решила она. — Но кто такой напишет? — и ее осенило: — Маяковский! Вот кто нам нужен».
