Петр слушал молча, а когда надоело, встал, сказал:
— Пошел ты!
И удалился хлопнув дверью, с неподписанным пропуском. Мимо дежурного милиционера прошествовал, видимо, с таким лицом, что страж порядка не осмелился остановить. Поданное на следующее утро заявление об увольнении подписали без проволочек.
Я осталась в Театре комедии — нужно было доработать до пенсии, а Петр поехал в Москву. По сути — в никуда. Просить за себя никого не хотел, поскольку был очень гордым, и целыми днями ходил по улицам в мрачных раздумьях о непонятном будущем. Однажды встретил Гончарова, у которого когда-то учился в ГИТИСе.
Узнав, что Петя без работы, Андрей Александрович предложил:
— Не хочешь преподавать у меня на факультете? Ищем педагога по актерскому мастерству.
— Давайте, — согласился Фоменко. — Деньги же нужно зарабатывать.
Параллельно с преподаванием Петр поставил со студентами ГИТИСа спектакль «Борис Годунов» — очень камерный, который шел потом на Малой сцене «Маяковки». А для главной уже со звездами театра — Лазаревым, Филипповым, Костолевским, Немоляевой, Васильевой — создал «Плоды просвещения», одну из лучших своих постановок, шедшую с аншлагами более двадцати лет.
Я была на премьере «Плодов...» и на банкете, где во главе стола сидел Гончаров, говоривший о постановке хорошие слова. В том, что Андрей Александрович и Петр Наумович расстались, есть вина обоих. Фоменко часто позволял себе такое, чего ни один худрук не стерпел бы. Например Гончаров входит во время репетиции в зрительный зал и пытается что-то сказать, а Фоменко его выгоняет: «Не мешайте работать!» — и запирает дверь изнутри стулом. Ну кому такое понравится?!
Однако самая глубокая трещина легла между ними на гастролях в Западной Германии, куда театр повез «Плоды просвещения» и спектакль Гончарова «Леди Макбет Мценского уезда» с Гундаревой в главной роли. Обе постановки имели успех, но «Плоды...» — больший. Этого Андрей Александрович перенести не мог. Сразу после показа им был устроен разбор, имевший целью доказать, как плох спектакль Фоменко, несмотря на триумф у зрителей и критиков.
Уход из «Маяковки» ничего не изменил в отношении Петра к Учителю. Он бесконечно уважал Гончарова, постоянно ссылался на него во время занятий со студентами, а после смерти Андрея Александровича два раза в год — на день рождения и в день кончины — ездил на его могилу.
Я была рядом с Петей и сопереживала многим его потерям. Помню, как тяжело он перенес уход Эйбоженко — любимого актера и близкого друга. Леша умер внезапно, в сорок шесть лет, не успев завершить работу в телеспектакле Фоменко «Повести Белкина. Выстрел». Его Рассказчика заканчивал озвучивать Петр — у них были удивительно похожие голоса.
Когда в марте 2010-го погиб Юра Степанов, Петя почти сутки пролежал, отвернувшись к стене. Не ел, не пил, не разговаривал. Я боялась сердечного приступа и все время прислушивалась к его дыханию.
Конечно, театр семью Юры не оставил — Ире и мальчишкам дали трехкомнатную квартиру, подарили большую машину, средний сын Дима сейчас играет в «Мастерской Петра Фоменко» в спектакле «Война и мир. Начало романа» юного Петю Ростова. Недавно я была у них в гостях и поразилась, насколько похож младший Степанов на папу! Абсолютная копия! Юрино лицо, Юрина фигура, манера говорить, походка...
