— Возможно, это было связано с прошлым? Слышала, что ваша мать Вера Макинская — дочь великого князя Константина Константиновича Романова.
— Знаете, отец часто сравнивал маму с Толстым и Чеховым. Она сочиняла такие истории! У мамы были богатая фантазия и явный литературный талант. Они с бабушкой любили наводить тень на плетень, делать тайну из самых простых вещей. Думаю, правды мы уже никогда не узнаем. Возможно, легенда о родстве с великим князем имела право на существование, а может и нет — им просто хотелось в нее верить. Все русские эмигрантки первой волны называли себя княжнами и графинями. А мама отличалась такой эффектной внешностью и царственными манерами, что ее аристократическое происхождение не вызывало сомнений.
Как Макинские попали в Европу, мне не рассказывали. Только слышала, что до приезда в Вену мать жила в Берлине, работала манекенщицей и снялась в паре эпизодических ролей в кино. Чем занималась бабушка Соня, точно не знаю, видимо, устройством личной жизни. Она была еще достаточно молода. Во всяком случае, в Вене мама оказалась одна. Жила в дешевом пансионе, где ютились такие же начинающие актрисы, и безуспешно пыталась пробиться на сцену. Однажды в кафе случайно познакомилась с моим отцом, и начался роман, длившийся около года.
Отец любил ее, но никак не мог решиться на брак. Однажды даже обратился к Соне, написал необыкновенно прочувствованное и искреннее письмо, в котором говорил, что слишком стар для ее дочери, что ей больше подойдет какой-нибудь молодой человек, а не сорокашестилетний мужчина, много повидавший и переживший. Это были не пустые слова. Незадолго до встречи с Верой отец похоронил любимую женщину, с которой прожил почти двадцать лет.
