Уже в Европе отца настиг второй инфаркт. Несмотря на тяжелую болезнь, он продолжал работать и свою последнюю оперетту «Аризонская леди» закончил буквально за день до смерти. Когда он умер, наша семья окончательно распалась, ее больше некому было объединять. Лили и Чарли и до этого жили отдельно. Мама была занята только собой, поэтому я уехала в Штаты. Там чувствовала себя комфортнее и привычнее. Поступила в университет, но проучилась всего год. Прилетев в Европу повидаться с родными, встретила свою любовь и вышла замуж. Моему избраннику было тридцать, мне — восемнадцать. Брак оказался коротким. Меньше чем через год я поняла, что у наших отношений нет будущего.
После развода вернулась в Америку. Несколько лет провела в Бостоне, изучала психологию и лингвистику, а потом опять влюбилась. Эта лав-стори оказалась более счастливой, и карьера складывалась неплохо: я работала в одной из художественных галерей Лос-Анджелеса с перспективой в скором времени стать ее владелицей. Но однажды затосковала, захотела все изменить. Бросила галерею, купила земельный участок в Мексике. Занялась инвестициями, довольно успешно играла на бирже. Позже в моей жизни был еще один мужчина, немец, работавший в крупной авиакомпании. Несколько лет назад он покинул этот мир, и я опять осталась одна. К сожалению, мне не суждено было стать матерью. В молодости перенесла внематочную беременность, пришлось сделать операцию, после которой уже не могла иметь детей.
Наверное, была бы рада, если бы родила ребенка, хотя всегда знала, что воспитание — это тяжкий труд. Не каждому он по плечу. Моя мама так жить не хотела, и я никак не могла выстроить с ней правильные отношения. Пришлось даже обращаться к психологам. Со временем поняла: мы должны стать подругами. Дружба — это максимум, на что я могу надеяться. Она тогда еще была очень красива и не собиралась нести бремя материнства. Мама всегда хотела быть свободной и получила желаемое, став вдовой знаменитого композитора. Жила как хотела. Считала себя центром Вселенной, писала книги. Я никогда их не читала и не собираюсь — неинтересно. Но маму я любила и ни в чем ее не виню.
