Но дальше планов дело не пошло. Болдуину припомнили давнюю нелепую ссору с братьями Буш (тогдашним президентом и его братом — губернатором Флориды), Алек в очередной раз сорвался... и впоследствии предпочитал не вспоминать о своей неудачной попытке повторить подвиг Шварценеггера. На волне раздражения Болдуин расстался с Сидель. Он устал от жесткости Николь, а она — от необходимости постоянно конкурировать с его прошлым. К тому же братья Алека дружно ее невзлюбили и раздавали обидные интервью: мол, старшенькому надо бы пока повременить с романтикой, не готов он еще ни к чему серьезному, тем более с такой железной леди — сотрет его в порошок не хуже Ким.
А тут подоспела и очередная неприятная история, связанная с дочерью. В феврале 2010 года они с Айрленд в очередной раз поругались по телефону. Как это обычно случалось — слово за слово, нежелание слушать, взаимные обвинения... Он проорал что-то вроде:
— Ты меня в могилу свести хочешь?! Тебе станет лучше, если меня не будет?!
А она в ответ:
— Да! Да! Да!
А он тогда:
— Не вопрос, хочешь, я таблеток наглотаюсь?!
А она:
— Да делай что хочешь, только оставь меня в покое!!!
И кто-то из них первым бросил трубку.
Видимо, в этот раз что-то екнуло в сердце у избалованной, капризной и уставшей быть предметом вечных споров четырнадцатилетней девочки. Потому что не дозвонившись до отца, Айрленд отправилась к нему домой. Может, поняла, что перегнула палку и надо бы извиниться. Может, забеспокоилась. И, как оказалось, не зря. Потому что она обнаружила Алека без сознания и с пустым пузырьком из-под снотворного. Дочь вызвала «скорую», Болдуина доставили в больницу. И тут же стаи репортеров вышли на охоту.
Пиар-менеджер Алека как мог пытался погасить огонь: все в порядке, у мистера Болдуина просто небольшие проблемы со здоровьем, а его юная дочь со свойственным возрасту максимализмом преувеличила степень опасности. Пришедший в себя Алек с натужной улыбкой уверял, что мучился бессонницей, нервничал, принял успокоительное и случайно немножко переборщил. Никто не поверил.
Позже Болдуин и сам перестал это отрицать. И в интервью своему приятелю Ларри Кингу признался, что мысли о самоубийстве действительно его преследовали. Но вдруг он понял: если это сделать, Ким, мечтающая его уничтожить, победит. А такого удовольствия он ей доставлять не собирался.
